Традиционное искусство Японии эпохи Мэйдзи. Оригинальное подробное исследование и коллекция уникальных иллюстраций

То же самое произошло в Иокогаме, где новый город построили на расстоянии приблизительно 4 км от этого порта, изначально открытого для европейцев. Новым городом считается Иокогама, старым городом – Канагава.

C холмов, на которые мы поднялись, нам открылся живописнейший вид на Кобе, бухту, остров Авадзи и океан за ним. Как раз на этот остров, лежащий перед нами, мы намечали совершить экскурсию на следующий день.

По случаю приезда микадо вечером в Кобе устроили праздничную иллюминацию. Поскольку для нее вывесили забавные цветные фонари, на которые здесь по таким поводам не скупятся, картина получилась по-настоящему восхитительная. А дополнительное очарование придавало несметное, как мне показалось, число движущихся огней, которые перемешиваются и подскакивают, загораются и гаснут. Эти фонари несут люди, вышедшие полюбоваться праздничным городом, ведь с наступлением темноты все в Японии ходят по улице с фонарями. Эффект от всего происходящего к тому же усиливался тем, что отмечался праздник в одном из великих храмов в Кобе. Здесь курились благовония, звучала музыка, толпились прихожане и многое еще, что вызывало большой интерес к этому событию. В целом оно давало представление о торжестве жизни, веры и радости, то есть всего того, что вряд ли увидишь в какой-либо еще стране.

Для нас зафрахтовали паровой катер, и в четверть седьмого утра мы двинулись в путь. Рассвет только занимался, а потом наступало прекрасное утро. Целью нашего вояжа мы наметили остров под названием Авадзи в провинции Хёго-Кен, и высадка предполагалась в главном городе этого острова под названием Сумото, до которого, как нам сказали, было три часа хода морем. Для наиболее любознательных наших читателей сообщаю, что до революции 1868 года Авадзи принадлежал даймё Ова и что этот бывший даймё получил образование в Оксфорде, а затем поселился в Лондоне. На этом острове насчитывается 30 тысяч зданий, расположенных в пяти городах и многочисленных деревнях, из которых три тысячи принадлежат Сумото.

Притом что на данном острове изготавливаются хлопчатобумажные ткани и нити, а также обитатели этого небольшого участка суши могут гордиться «гофрированным» сор том бамбука, растущим только здесь, наша главная цель состояла в том, чтобы познакомиться с местным гончарным ремеслом, более подробный рассказ о котором нам еще предстоит.

Примерно в половине восьмого, когда мы еще не набрали полного хода и не ушли слишком далеко, небо заволокло низкими тучами. При этом судно наше продвигалось вперед вполне ходко. Перед нами открывался прекрасный пейзаж; стоит признать, что с моря остров, к которому мы держали путь, выглядел грандиозным, почти как Альпы.

В половине одиннадцатого мы еще не достигли острова, а город Сумото находился практически на противоположной его оконечности. В полдень мы позавтракали (нам подали второй завтрак), чтобы сэкономить время, так как нас предупредили, что после высадки на берег в Сумото, чтобы добраться наконец-то до гончарных мастерских, нам придется на рикшах преодолеть еще 12 км. В Сумото мы прибыли в час дня.

Высадка Колумба в свое время однозначно произвела меньшее впечатление на американцев, чем наше появление в Сумото на местных островитян. Поглазеть на странных существ, сошедших на их берег, собрались все взрослые и дети, богатые и бедные, молодые и старые жители города и окрестностей. Они сопровождали нас точно так же, как наши беспризорники сопровождают кукольное представление «Панч и Джуди» на улицах Лондона. Даже в Токио иностранец не может сделать покупку без двух десятков или больше собравшихся зевак; а здесь волнение по поводу нашего приезда охватило жителей всего города.

Мы вошли в здание почтовой конторы и стали ждать рикш. Здесь следует отметить, что во всех японских городах, где отсутствуют гостиницы, сотрудникам почтового отделения вменяется в обязанность организация постоя для прибывающих гостей. В скором времени у нас началась островная часть путешествия. Но гончарные мастерские, которые, как нам сказали, должны находиться в 12 км, на самом деле оказались в два раза дальше. Дорога, вначале показавшаяся вполне сносной, пролегает вдоль долины с многочисленными рисовыми чеками. Склоны холмов поросли камелиями и карликовым бамбуком, но тенистые площадки густо покрывали папоротники. К тому же тут и там мы видим пальмы.