Читаем Трагедии. Сонеты полностью

Яго

Брабанцио, наверно.Смотрите, берегитесь. У негоНедоброе в уме.

Входят Брабанцио, Родриго и ночная стража с факелами и оружием.


Отелло

Остановитесь!

Родриго

Вот мавр.

Брабанцио

Вот он, грабитель. Бей его!

С обеих сторон обнажают мечи.


Яго

К услугам вашим. Здравствуйте, Родриго!

Отелло

Долой мечи! Им повредит роса.Ваш возраст действует на нас сильнее,Чем меч ваш, мой достойнейший синьор.

Брабанцио

Презренный вор, скажи, где дочь моя?Ты чарами ее опутал, дьявол!Тут магия, я это докажу.Действительно, судите сами, люди:Красавица и ангел доброты,Не хочет слышать ничего о браке,Отказывает лучшим женихам,И вдруг бросает дом, уют, довольство,Чтоб кинуться, насмешек не боясь,На грудь страшилища, чернее сажи,Вселяющего страх, а не любовь!Скажите, есть ли тут правдоподобье?Не явное ли это колдовство?Ты тайно усыпил ее сознаньеИ приворотным зельем опоил.Закон велит мне взять тебя под стражуКак чернокнижника и колдуна,Который промышляет запрещенным. –Арестовать его, а если онДобром не дастся, завладейте силой!

Отелло

Подальше руки, все по сторонамИ вы, и вы. Дойдет до крови дело –Я без подсказа знаю эту роль.Куда идти мне, чтобы оправдаться?

Брабанцио

Сперва в тюрьму. Немного посидишь,Настанет время – вызовут, ответишь.

Отелло

А вдруг и правда я вам подчинюсь?Что скажет дож? Вот несколько посыльных.Они сию минуту из дворцаИ требуют меня туда по делу.

Первый служитель

Да, сударь, положенье таково:У дожа чрезвычайное собранье.Вас тоже ждут туда наверняка.

Брабанцио

Ночной совет у дожа? Очень кстати.Туда с ним и пойдем. Моя беда –Не мелочь повседневная, а случай,Нас всех касающийся. Если мыНачнем спускать подобные проделки,Вельможей станет каждый, кто не слаб,Какой-нибудь язычник или раб.

Сцена третья

Там же. Зал совета. Дож и сенаторы за столом. Кругом военные, чиновники и слуги.


Дож

В вестях нет связи. Верить им нельзя.

Первый сенатор

Они не соответствуют друг другу.Мне пишут, что сто семь галер.

Дож

А мне,Что их сто сорок.

Второй сенатор

У меня их двести.Понятно, что подсчет разноречив,Он сделан по догадкам, наудачу,Но что турецкий флот плывет на Кипр,На этом сходятся все сообщенья.

Дож

Да, это расхождение в числеНе может нам служить успокоеньем.В основе – правда, и она горька.

Матрос (за сценой)

Эй, эй, впустите!

Первый служитель

Вестовой из флота.

Входит матрос.


Дож

Ну, как у вас дела?

Матрос

Турецкий флотПлывет к Родосу. Это донесеньеОт Анджело сенату.

Дож

Господа,Как нравится вам эта перемена?

Первый сенатор

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы (Эксмо)

Похожие книги

К востоку от Эдема
К востоку от Эдема

Шедевр «позднего» Джона Стейнбека. «Все, что я написал ранее, в известном смысле было лишь подготовкой к созданию этого романа», – говорил писатель о своем произведении.Роман, который вызвал бурю возмущения консервативно настроенных критиков, надолго занял первое место среди национальных бестселлеров и лег в основу классического фильма с Джеймсом Дином в главной роли.Семейная сага…История страстной любви и ненависти, доверия и предательства, ошибок и преступлений…Но прежде всего – история двух сыновей калифорнийца Адама Траска, своеобразных Каина и Авеля. Каждый из них ищет себя в этом мире, но как же разнятся дороги, которые они выбирают…«Ты можешь» – эти слова из библейского апокрифа становятся своеобразным символом романа.Ты можешь – творить зло или добро, стать жертвой или безжалостным хищником.

Джон Стейнбек , Джон Эрнст Стейнбек , О. Сорока

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза / Зарубежная классика / Классическая литература
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды — липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа — очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» — новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ганс Фаллада , Ханс Фаллада

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза прочее