Читаем Трагедии. Сонеты полностью

Пушечный выстрел.


Второй горожанин

Опять салют. Наверное – друзья.

Кассио

Пошлите разузнать.

Второй горожанин уходит.

Привет, поручик.Привет, сударыня.

(Целует Эмилию.)

Я захожуДалеко в знаках вежливости, Яго,Но это лишь воспитанности дань.

Яго

Порадуйтесь, что вас губами лижет –Меня отделывает языком.

Дездемона

Эмилия совсем не так болтлива.

Яго

Мне лучше знать. Я это изучил,Когда ночами спать хочу смертельно.При вас она, естественно, тихаИ к черту посылает только в мыслях.

Эмилия

Не заслужила я таких речей.

Яго

А разве нет? Все вы в гостях – картинки,Трещотки – дома, кошки – у плиты,Сварливые невинности с когтями,Чертовки в мученическом венце.

Дездемона

Типун вам на язык. Неправда это.

Яго

Нет, это правда. Я не клеветник.С постели вы встаете для безделья,А делом занимаетесь в постели.

Эмилия

Я оды от него не жду.

Яго

Не жди.

Дездемона

Что мне бы в похвалу вы сочинили?

Яго

Не спрашивайте лучше. Не могу.Я не хвалить привык, а придираться.

Дездемона

Нет, все-таки. Пошел ли кто-нибудьУзнать на пристань?

Яго

Да, пошли как будто.

Дездемона

Какая грусть! Стараюсь обманутьСебя притворным этим оживленьем. –Так что б вы мне сказали в похвалу?

Яго

Сейчас. Но мой экспромт пока ни с места,Прирос к мозгам, как птичий клей к сукну.Его я вместе с мясом отрываю.Но вот он, плод моих родильных мук –Красавица с умом тужить не будет.Ум выдумает, красота добудет.

Дездемона

Ну хорошо. А что сказать о той,Которая дурна, но и не дура?

Яго

Та, что красой не блещет, но с догадкой,Приманку сделает из недостатка.

Дездемона

Час от часу не легче.

Эмилия

Ну а еслиХорошая собою неумна?

Яго

Таких красавиц в мире глупых нет,Чтоб не уметь детей рожать на свет.

Дездемона

Плоские кабацкие шутки для увеселения старых дураков! Могу себе представить, как вы отпотчуете несчастную, которая нехороша собой и глупа!


Яго

Куда краса, туда же и уродство.Что женский разум, то и сумасбродство.

Дездемона

Как глупо, как глупо! О худшей вы сказали лучше всего. Но шутки в сторону. Как бы вы определили действительно идеальную женщину, достоинства которой признало бы само недружелюбье?


Яго

Та, что без самохвальства хороша,Учтива, краснобайством не греша,Со средствами, но денег не мотает,Все б взять могла, но нужным не считает,Самолюбива, но смиряет гнев,Собой в любое время овладев,Та, что притом совсем не так невинна,Чтобы с трескою спутать лососину,К которой не проникли в тайникиНапрасные искатели руки,Достойною считаю я такую…

Дездемона

Чего, чего?

Яго

Рожать болванов и должать в пивную.


Дездемона

О, как бездарно и глупо! Не слушай его, Эмилия, хоть он и твой муж. Ну, скажите, Кассио, что с него возьмешь, кроме сальностей и нахальства?


Кассио

Он режет напрямоту. Это человек военный, а не ученый.


Яго (в сторону)

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы (Эксмо)

Похожие книги

К востоку от Эдема
К востоку от Эдема

Шедевр «позднего» Джона Стейнбека. «Все, что я написал ранее, в известном смысле было лишь подготовкой к созданию этого романа», – говорил писатель о своем произведении.Роман, который вызвал бурю возмущения консервативно настроенных критиков, надолго занял первое место среди национальных бестселлеров и лег в основу классического фильма с Джеймсом Дином в главной роли.Семейная сага…История страстной любви и ненависти, доверия и предательства, ошибок и преступлений…Но прежде всего – история двух сыновей калифорнийца Адама Траска, своеобразных Каина и Авеля. Каждый из них ищет себя в этом мире, но как же разнятся дороги, которые они выбирают…«Ты можешь» – эти слова из библейского апокрифа становятся своеобразным символом романа.Ты можешь – творить зло или добро, стать жертвой или безжалостным хищником.

Джон Стейнбек , Джон Эрнст Стейнбек , О. Сорока

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза / Зарубежная классика / Классическая литература
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды — липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа — очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» — новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ганс Фаллада , Ханс Фаллада

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза прочее