Читаем Трагедии. Сонеты полностью

Эмилия

Что вы!

Дездемона

Есть поверье.Мужчины, ах, мужчины, чудаки!Скажи, Эмилия, ты допускаешь,Что средь замужних женщин могут бытьОбманщицы такие?

Эмилия

Допускаю.

Дездемона

Могла бы ты ценой за целый мирТак поступить?

Эмилия

А вы б не поступили?

Дездемона

Как перед Богом, я бы не могла.

Эмилия

Я тоже не могла бы перед Богом.Но где-нибудь в потемках – отчего ж!

Дездемона

Ты б изменила?

Эмилия

За такую плату?За целый мир? Нешуточная вещь!Огромный мир – не малостьЗа крошечную шалость.

Дездемона

Нет, неправда.Ты б не могла.

Эмилия

Ей-богу бы, могла.

Сама пала бы, сама поднялась. Конечно, я бы этого не сделала за какое-нибудь жалкое колечко, два-три куска батиста, платье там какое-нибудь или юбку, шляпу и тому подобный вздор. Но за целый мир! Какая из нас не захотела бы украсить мужа рогами и положить потом целый мир к его ногам! Ради этого я пошла бы в чистилище.


Дездемона

Проклятье мне, когда б могла я пастьХотя б за все сокровища вселенной.

Эмилия

Да вы сообразите, этот грех был бы частью вселенной, а вся она была бы вашей. В вашей воле было бы выдать это дело за что угодно другое.


Дездемона

Я думаю, таких изменниц нет.

Эмилия

Дюжины и сколько хотите в придачу. Можете не беспокоиться, этого добра хватит.

Мне кажется, в грехопаденьях женМужья повинны. Значит, не усердны,Или расходуются на других,Или неосновательно ревнуют,Или стесняют волю, или бьют,Или распоряжаются приданым.Мы не овечки, можем отплатить.Да будет ведомо мужьям, что женыТакого же устройства, как они,И точно так же чувствуют и видят.Что кисло или сладко для мужчин,То и для женщин кисло или сладко.Когда он нас меняет на других,Что движет им? Погоня за запретным?По-видимому. Жажда перемен?Да, это тоже. Или слабоволье?Конечно, да. А разве нет у насПотребности в запретном или новом?И разве волей мы сильнее их?Вот пусть и не корят нас нашим злом.В своих грехах мы с них пример берем.

Дездемона

Спокойной ночи. Я другого взгляда.Пускай корят, я исправляться рада.

Уходят.

Действие V

Сцена первая

Кипр. Улица. Входят Яго и Родриго.


Яго

Стань за колонну. Он сейчас пройдет.Вынь меч и действуй разом, без раздумья.Не унывай. Я буду за углом.Смелее. Все поставлено на карту.Мы выиграем или пропадем.

Родриго

Не уходи на случай неудачи.

Яго

Я буду рядом. Стань, где я сказал.

(Отходит в сторону.)


Родриго

Влеченья нет убить его. А надо.Так Яго убедил меня. Ну что ж,На свете будет меньше человеком.

(Становится за колонну.)


Яго

Родриго я как прыщик расчесал.Он распалился. Кто кого заколет?Он Кассио, иль Кассио его,Или друг друга оба? Все на пользу.Останется Родриго жив – извольОбратно отдавать ему подаркиДля Дездемоны. Этому не быть.А уцелеет Кассио – любуйсяВек на его счастливую звезду,А сам катись все ниже. Так не будет.К тому же мавр расскажет как-нибудь,Как я оклеветал его. Опасно.Он должен умереть. Вот он идет.
Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы (Эксмо)

Похожие книги

К востоку от Эдема
К востоку от Эдема

Шедевр «позднего» Джона Стейнбека. «Все, что я написал ранее, в известном смысле было лишь подготовкой к созданию этого романа», – говорил писатель о своем произведении.Роман, который вызвал бурю возмущения консервативно настроенных критиков, надолго занял первое место среди национальных бестселлеров и лег в основу классического фильма с Джеймсом Дином в главной роли.Семейная сага…История страстной любви и ненависти, доверия и предательства, ошибок и преступлений…Но прежде всего – история двух сыновей калифорнийца Адама Траска, своеобразных Каина и Авеля. Каждый из них ищет себя в этом мире, но как же разнятся дороги, которые они выбирают…«Ты можешь» – эти слова из библейского апокрифа становятся своеобразным символом романа.Ты можешь – творить зло или добро, стать жертвой или безжалостным хищником.

Джон Стейнбек , Джон Эрнст Стейнбек , О. Сорока

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза / Зарубежная классика / Классическая литература
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды — липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа — очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» — новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ганс Фаллада , Ханс Фаллада

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза прочее