Какая там картинавам нравится? Не вижу я… Березынад заводью?
МОРН:
Нет, — вечер, луг зеленый…Кто написал?
ТРЕМЕНС:
Он умер. Кость осталасьхолодная. На ней распято что-то —лохмотье, дух{17}… О, право, я не знаю,зачем храню картины эти. Бросьте,не нужно их смотреть!
ГАНУС:
А! В дверь стучат!Нет, человек с подносом… Тременс, Тременс,не смейся надо мной!..
ТРЕМЕНС:
(слуге)
Поставь сюда.На, выпей, Ганус.
ГАНУС:
Не хочу.
ТРЕМЕНС:
Как знаешь.Не откажитесь, судари мои,прошу.
МОРН:
Спасибо. Но скажите, Тременс,с каких же пор писать вы перестали?
ТРЕМЕНС:
С тех пор, как овдовел.
МОРН:
И вас теперьне тянет вновь просунуть палец в проймупалитры?
ТРЕМЕНС:
Слушайте, мы собрались,чтоб смерть решать, — вопрос отменно важный;не к месту здесь цветные разговоры.Поговорим о смерти. Вы смеетесь?Тем лучше; но поговорим о смерти.Что — упоенье смерти? Это — боль,как молния. Душа подобна зубу,и душу Бог выкручивает — хрясь! —и кончено… Что дальше? Тошнотанемыслимая и потом — зиянье,спирали сумасшествия — и чувствокружащегося живчика, — и тьма,тьма, — гробовая бархатная бездна,а в бездне…
ЭДМИН:
Перестаньте! Это хуже,чем о плохой картине рассуждать!Вот. Наконец-то.
Слуга вводит Дандилио.
ДАНДИЛИО:
Добрый вечер! Ух,как жарко тут! А мы давненько, Тременс,не виделись — отшельником живете.Я изумлен был вашим приглашеньем:мудрец-де приглашает мотылька.Для Эллы — вот — коробка глянцевитыхзасахаренных слив — она их любит.Морн, здравствуйте! Эдмин, вы дурно спитебледны, как ландыш… Ба! Неужто — Ганус?Ведь мы знакомы были. Это — тайна,не правда ли, что вы к нам воротились?Когда вечор мы с вами… как узнал я?Да по клейму, по синей цифре — тут —повыше кисти: заломили руки,и цифра обнажилась. Я приметили, помнится, сказал, что в Дездемоне…
ТРЕМЕНС:
Вот вам вино, печенья… Скоро Эллавернется… Видите, живу я тихо,но весело. И мне налейте. Кстати,тут вышел спор: вот эти господарешить хотят, кому из них платитьза ужин… в честь одной плясуньи модной.Вот если б вы…
ДАНДИЛИО:
Конечно! Заплачус охотою!
ТРЕМЕНС:
Нет, нет, не то… Сожмитеплаток и выпустите два конца, —один с узлом…
МОРН:
…невидимым, конечно.Ведь он дитя, — все объясняй ему!Вы помните, беспечный одуванчик,я ночью раз на уличный фонарьвас посадил: просвечивал седойваш хохолок, и вы цилиндр мохнатыйстарались нахлобучить на лунуи чмокали так радостно…
ДАНДИЛИО:
И послев цилиндре пахло молоком. Шутник,прощаю вам!
ГАНУС:
Скорей же… вас просили…ведь надо кончить…
ДАНДИЛИО:
Полно, полно, друже,терпенье… Вот платок мой. Не платок,а знамя разноцветное. Простите.Спиною стану к обществу… Готово!