Опять газеты всюдуваляются! Однако… ты невесел,Эдмин!.. Вот удивительно: мне стоитвойти, и сразу вытянуты лица —как тени при вечернем солнце… Странно…
Мидия.
Ненастная весна…
Морн.
Я виноват.
Мидия.
…и новости ужасные…
Морн.
И в этомя виноват, не правда ли?
Мидия.
Столицагорит. Все обезумело. Не знаю,чем кончится… Но, говорят, не умеркороль, а в подземелье замурованкрамольниками.
Морн.
Э, Мидия, будет!Я, знаешь, запрещу, чтоб приносилигазеты. Мне покоя нет от этихдогадок, слухов, новостей кровавыхи болтовни досужей. Надоело!Передо мной, поверь, Мидия, можешьне умничать… Скучай, томись, меняйпрически, платья, удлиняй глазачертою синей, в зеркало глядись, —но умничать… Да что с тобой, Эдмин?
Эдмин.
(встает из-за стола)
Я не могу…
Морн.
Что с ним? Что с ним? Куда ты?Там на террасе сыро…
Мидия.
Ты егооставь. Я все скажу тебе. Послушай,я тоже больше не могу. Егоя полюбила. С ним уеду. Тыпривыкнешь. Я тебе ведь не нужна.Друг друга мы замучим. Жизнь зовет…Мне нужно счастья…
Морн.
Я понимаю,где сахарница?.. А, вот. Под салфеткой.
Мидия.
Ты что ж, не хочешь слушать?..
Морн.
Нет, напротив —я слушаю… вникаю, постигаю,чего же боле? Ты сегодня хочешьуехать?
Мидия.
Да.
Морн.
Мне кажется, тебепора и собираться.
Мидия.
Да. Ты можешьне гнать меня.
Морн.
По правилам разрывов —через плечо еще должна ты кинуть:«Я проклинаю день…»
Мидия.
Ты не любил…Ты не любил!.. Да, проклинать я вправеневерный день, когда в мой тихий домтвой смех вошел… Зачем же было…
Морн.
Кстати,скажи, Мидия, ты писала мужуотсюда?
Мидия.
Я… Я думала — не стоитдокладывать… Да, мужу написала.
Морн.
Что именно? Гляди же мне в глаза.
Мидия.
Так, ничего… Что я прошу прощенья,что ты со мной, что не вернусь к нему…что тут дожди…
Морн.
И адрес свой послала?
Мидия.
Да, кажется… Просила веер выслать…там, у себя, забыла…
Отлично… Ганус, получив письмо,мой долг напомнит мне. Он проберетсяиз марева столицы сумасшедшей,из сказки исковерканной, сюда,на серый юг, в мои глухие будни.Недолго ждать. Должно быть, он в пути.Мы встретимся опять, и, протянувмне пистолет, он, стиснутый и бледный,потребует, чтоб я себя убил,и буду я готов, быть может: смертьсозреет в одиночестве… Мне дивно…не верится… так резко жизнь меняпокинула. И только бы не думатьо родине, — не то метаться будув темнице с тюфяками вместо стени с цифрою безумия над дверью…Не верится… Как жить еще? Эдмин!Поди сюда! Эдмин, ты слышишь? Руку,дай руку мне… Мой верный друг, спасибо.