«Трагическая эротика»

Некоторые офицеры российской гвардии объясняли поведение великого князя в дни революции тем обстоятельством, что он был уверен, что унаследует царский трон после отречения императора1358.

Как известно, одним из последних документов, подписанных Николаем II перед отречением, был приказ о назначении великого князя Николая Николаевича новым Верховным главнокомандующим. Он был получен уже 3 марта. Однако только 7 марта великий князь отправился из Тифлиса в Ставку, в Могилев. На вокзале ему были организованы торжественные проводы. Верховный главнокомандующий произнес речь, в которой он благодарил провожающих за оказанное ему доверие. Проводы великого князя свидетельствовали о том, что и в условиях революции он продолжал пользоваться немалой популярностью. Люди, певшие «Марсельезу» и носившие красные флаги, полагали, что и при новом строе ранее опальный влиятельный полководец, представитель свергнутой династии, сохранит свое влияние и власть. О том же свидетельствовали и встречи великого князя Николая Николаевича на железнодорожных станциях, во время его поездки в Ставку. Сопровождавший его великий князь Андрей Владимирович отмечал, что почти на всех станциях его встречал народ, среди встречавших было немало рабочих. В Харькове Совет рабочих депутатов преподнес великому князю хлеб-соль. Произносились патриотические речи, а «простые, но сильные» ответы Верховного главнокомандующего вызывали у присутствующих громкие и несмолкающие крики «ура». В Ставке Верховного главнокомандующего штабные писаря и служащие канцелярий уже развешивали на стенах сохраненные портреты «любимого и обожаемого вождя»1359.

Однако в столицах общественное мнение было настроено куда более радикально. Уже 6 марта глава Временного правительства князь Г.Е. Львов телеграфировал генералу М.В. Алексееву, который исполнял обязанности Верховного главнокомандующего до прибытия великого князя. Министр-председатель полагал, что, учитывая общее негативное отношение к дому Романовых, великий князь Николай Николаевич сам должен отказаться от должности Верховного главнокомандующего1360.

Генерал Алексеев пытался сохранить этот пост за великим князем. Он телеграфировал Львову в ответ:

Характер великого князя таков, что если он раз сказал: признаю, становлюсь на сторону нового порядка, то в этом отношении он ни на шаг не отступит в сторону и исполнит принятое на себя. Безусловно думаю, что для Временного правительства он явится желанным начальником и авторитетным в армии, которая уже знает об его назначении, получает приказы и обращения. В общем, он пользуется большим расположением и доверием в различных слоях армии, в него верили. Полученные донесения свидетельствуют о том, что назначение Великого Князя Николая Николаевича принимается с большой радостью и верою в успех. Во многих частях даже восторженно! Проникает сознание, что Великий Князь даст сильную, твердую власть – залог восстановления порядка. Благоприятное впечатление произвело назначение не только в Черноморском флоте, но даже в Балтийском. До настоящей минуты получены на имя Верховного Главнокомандующего приветствия от 14-ти городов; в числе их Одесса, Киев, Минск сообщили удовольствия по поводу возвращения Великого князя на свой прежний пост и уверенность в победе. Я могу еще раз только повторить, что для нового правительства он будет помощником, но не помехою!1361

Телеграмма Алексеева примечательна в нескольких отношениях. С одной стороны, он указывает на лояльность великого князя по отношению ко Временному правительству. Внук Николая I, по мнению генерала, может стать вождем Вооруженных сил новой России. С другой стороны, генерал Алексеев указывает на сохранявшуюся громадную популярность великого князя Николая Николаевича не только в армии, но и на флоте, в том числе в весьма революционизированных соединениях. Возможно, генерал несколько переоценил восторженность офицеров, солдат и матросов, но, скорее всего, великий князь действительно продолжал пользоваться немалой популярностью в войсках. Однако, вероятно, именно это обстоятельство и побуждало революционных политиков настоятельно требовать его смещения. Они руководствовались теми же соображениями, что и император в августе 1915 года: авторитетный полководец, стоявший во главе огромной армии, мог быть опасным для власти в Петрограде.

В то время, когда Николай Николаевич совершал свою триумфальную поездку из Тифлиса в Могилев, встречая восторженный прием на железнодорожных станциях, в газетах появились сообщения о том, что А.Ф. Керенский, популярный и влиятельный революционный министр юстиции, выступая в Москве 7 марта, публично заявил, что великий князь не будет Верховным главнокомандующим. Иногда Керенский действовал на свой страх и риск, ставя других министров перед свершившимся фактом, но в данном случае он, по-видимому, отражал мнение всего Временного правительства.