Трагический эксперимент. Книга 3

В душе Николай II остался непоколебимо верен старой формуле ответственности исполнительной власти перед верховной, тогда как законодательная власть должна зависеть только от народной воли. Но в поезде он смирился. В новом треугольнике властей места самодержавию фактически не оставалось. Он подписал манифест и поздно вечером передал его Рузскому с повелением телеграфировать в Петроград. Генерал, который в мемуарах современников фигурирует чаще всего как «лиса», по-солдатски козырнул, но, вернувшись в свой вагон, выбросил последнюю царскую «игрушку» в корзину.

С этого началась, но, в сущности, на этом и закончилась Февральская революция. Отложилось на следующий день только отречение Николая II, под которым и так уже не было трона. Но мы должны чётко понимать, что человек, подписавший 2 (15) марта 1917 года отречение от Всероссийского престола, уже не был самодержцем всея Руси.

Елена Анатольевна Прудникова — российская писательница и журналистка, автор книг на темы истории СССР в книге «Ленин — Сталин. Технология невозможного», так описывает события тех дней:

«…Итак, это был заговор, или, точнее, заговоры. Сколько их было, кто в них участвовал — рассказал в донесении от 4 апреля 1917 года французский военный разведчик капитан де Малейси.

“Лидером искусно и давно подготовленного заговора был Гучков, поддержанный Техническими комитетами при содействии вел. кн. Николая Николаевича, охотно согласившегося на проникновение таких организаций в армию для её снабжения. Менее открыто, но эффективно действовал ген. Алексеев по договорённости с большинством генералов, в том числе с Рузским и Брусиловым, не говоря о других, также предоставивших этим комитетам возможность проведения необходимой пропаганды в частях под их командованием. Алексеев уже давно контактировал с Гучковым, втайне содействуя всем своим авторитетом в армии ходу последующих событий. <…>