Трагический январь. Президент Токаев и извлечение уроков

Касыму-Жомарту Токаеву, который по долгу службы находился далеко от родных мест, рассказывали об истории с книгой известного поэта Олжаса Сулейменова «Аз и я». Он писал о том влиянии, которое казахский язык оказал на древнерусский: «Это доказывало, что древние русичи довольно тесно взаимодействовали и с древнеказахскими племенами, кочевавшими в Диком поле».

Согласие или несогласие с этой теорией — вопрос, который следует обсуждать в научных аудиториях. Но книга вызвала раздражение ненаучного свойства: «До чего дошло, “Слово о полку Игореве”, оказывается, написано казахом!» В России книгу сочли националистической, антирусской, говорили, что автор искажает историческую правду и глумится над «Словом о полку Игореве». Требовали изъять книгу и наказать автора.

В Казахстане считали иначе. Олжас Сулейменов к тому времени был удостоен премии Ленинского комсомола и республиканской Государственной премии.

«Я прочитал книгу, — вспоминал член Политбюро и 1-й секретарь ЦК Компартии Казахстана Динмухамед Кунаев. — Прочитал с интересом и удовольствием. Талантливая работа! Подумал: поругают-поругают Олжаса, да и угомонятся. В литературных кругах такие драки не редкость».

Но 1-го секретаря ЦК Компартии Казахстана пригласил крайне недовольный Михаил Андреевич Суслов, второй человек в ЦК партии.

Завел разговор о книге Сулейменова:

— Димаш Ахмедович, у вас в республике вышла книга с явной антирусской и националистической направленностью. В книге искажены исторические факты, автор глумится над великим памятником — «Словом о полку Игореве». Министерство обороны изъяло книгу из всех военных библиотек. И правильно, я думаю, поступило. Разберитесь с книгой, автором и как следует накажите виновных! Чтобы неповадно было.

Опытный Кунаев покинул сусловский кабинет и пошел сразу же к Брежневу. Сначала обсудил другие дела, потом осторожно заговорил о книге Сулейменова:

— Напрасно критикуют талантливого писателя. Тут какая-то ревность, выяснение отношений между писателями.

Книга, изданная в Алма-Ате, Брежнева не беспокоила. Значительно важнее было не обижать большую республику и близкого друга. Тем более что Кунаев брал ответственность на себя.

Леонид Ильич махнул рукой:

— Разбирайтесь сами. Ничего националистического в книге я не увидел.

Много лет спустя Олжас Сулейменов сказал, что лучшую рецензию на его книгу дал Леонид Ильич Брежнев.

Первый президент Казахстана Нурсултан Назарбаев говорил еще в советские времена:

— В душе казахского народа сохранилось чувство ущемленности. Нам говорили, что все народы Союза расцветают, как грани алмаза, каждый — своим цветом, своим языком, своей культурой. На деле же казахов сознательно превращали в людей второго сорта, и естественно, что в их душах откладывалась обида.

В результате в республике сложилась своя, условно говоря, казахская партия, которая считала, что казахов ущемляют и недооценивают, что русские и вообще приезжие не по праву занимают в Казахстане руководящие посты…

Такие настроения подтачивали единство государства.

При Горбачеве, в сентябре 1987 года, на Секретариате ЦК КПСС заговорили о неадекватности национального состава аппарата: «В ЦК КПСС нет вообще азербайджанцев, киргизов, таджиков. Только один узбек, два молдаванина, один эстонец».

Токаев, возвращаясь домой в отпуск, узнавал все новости:

«Мама неизменно приезжала в Москву, чтобы встретить меня в аэропорту. Теперь, по истечении многих лет, я понимаю, что по-другому поступать она просто не могла. Она очень скучала по мне и, наверное, считала месяцы и дни, ожидая столь редких встреч с первенцем.

Что касается отца, то он, согласно заведенному в нашей семье ритуалу, приезжал в алма-атинский аэропорт, чтобы встретить меня традиционным рукопожатием. В нашей семье не было принято обниматься друг с другом, тем более целоваться. После кончины отца в ноябре 1986 года мне было очень грустно видеть в аэропорту одинокую маму, и ко мне приходило отчетливое понимание того, что отца теперь не вернуть. Такое же тоскливо-печальное чувство овладело мною уже после ухода из жизни мамы».

Отношения между Москвой и Пекином постепенно улучшались. В Китай приехала делегация Верховного совета СССР. В нее включили молодого председателя Совета министров Казахской ССР Нурсултана Абишевича Назарбаева.

Касым-Жомарт Токаев: «Запомнился обед с Нурсултаном Назарбаевым… За трапезой состоялась серьезная беседа о проблемах Казахстана и о его будущем».

Будущий первый президент Казахстана не мог не обратить внимания на очень успешного дипломата-соотечественника. И Токаев с интересом смотрел на Назарбаева, который вскоре стал хозяином республики.

В Москве наступали новые времена. Объявив о начале перестройки, Горбачев вербовал под свои знамена единомышленников. Мимо такого яркого руководителя, как Назарбаев, Горбачев пройти мимо не мог. Назарбаев был одним из горячих сторонников перестройки. Критически относясь к тому, что происходило при Брежневе, он со всей страстью встал под знамена нового руководителя.