Трагический январь. Президент Токаев и извлечение уроков

Министр постоянно в пути или на переговорах. Что самое печальное для министра — свободное время начисто отсутствует, даже когда формально оно имеется, то есть в воскресенье или в праздничные дни. Если Токаев и уезжал из министерства отдыхать, все равно его преследовал один телефонный звонок за другим, потому что в мире постоянно вспыхивают острые конфликты и требуется личное участие министра. Министр работал 12–14 часов в сутки, для него это был нормальный ритм жизни.

Рабочим инструментом стала телефонная трубка. Все кризисные ситуации решались путем телефонных разговоров с коллегами-министрами, которые вовлечены в урегулирование кризиса. Лететь некогда. А срочные переговоры и консультации требовали от Токаева быстрой реакции и немедленных решений. Его это не пугало. Он сохранял хладнокровие в любой ситуации, эмоции здравому расчету не мешали. Для министра он был молод — всего сорок лет. Занимался спортом — настольным теннисом, много ходил и редко увлекался застольем.

Ныне дипломатия и внешняя политика персонифицированы. Когда Токаев начинал свою деятельность, инструментами дипломатии были длинные шифротелеграммы, ноты и памятные записки, в которых выверялась каждая буква. Затем их пересылали в посольство, там переводили на местный язык, печатали на хорошей бумаге, и тогда посол звонил в министерство и просил его срочно принять… В роли министра Токаев снимал трубку и обсуждал проблему. Появилась специальная связь, которая позволяет разговаривать с коллегами конфиденциально, не боясь быть подслушанным.

Удивительный факт: и сейчас, будучи уже главой государства, Токаев по-прежнему пользуется современной связью — мобильный телефон в кармане и в любую минуту можно дать поручения министрам и руководителям регионов.

К тому времени, когда его назначили министром, он уже почти два десятилетия занимался дипломатией и понимал, что внешняя политика состоит из бесконечного количества небольших инициатив, улучшений, поправок, которыми удается повлиять на общий, неостановимый поток мировых событий. Внезапные блестящие решения, которые всё меняют и разом решают все проблемы, — редкость. Надежная дипломатия — это долгая, многоходовая, продуманная игра. И Токаев понимал: эта работа началась до него и будет продолжаться после него.

Касым-Жомарт Токаев:

«В начале 90-х годов мы столкнулись с большими трудностями при подборе специалистов, будь то послов или дипломатических сотрудников для отправки за рубеж. Квалифицированных кадров в достаточном количестве попросту не было, поэтому в посольства направляли лучших сотрудников центрального аппарата МИД, тем самым обрекая себя на двойные-тройные нагрузки. Но другого пути не было, ведь речь шла об укреплении нашей дипломатической инфраструктуры за рубежом.

И в последующем такая кадровая политика осуществлялась, как я считаю, к обоюдной пользе двух неразрывных частей дипслужбы — посольств и аппарата МИД. Она полностью оправдала себя, потому что по истечении нескольких лет мы получили в свое распоряжение грамотных, подготовленных специалистов.

Признаться, мне не раз говорили: зачем разбрасываетесь грамотными кадрами, отдаете их в посольства, не лучше ли оставить при себе, пусть “пашут” на вас, чтобы вы смогли больше отдыхать. Мой ответ был таков: молодым дипломатам нужно дать возможность поработать и в центре, и в “поле”, только так они смогут стать квалифицированными специалистами. Нельзя “привязывать” их к себе, превращать в вечных помощников, если не сказать худшее. Что касается самой работы, то она мне в радость, в суфлерах я не нуждаюсь.

Надо сказать, что во время работы в МИД я всегда исходил из того, что министр должен полностью владеть всеми основными вопросами международной деятельности Казахстана. Поэтому много времени уходило на изучение всех важных служебных документов, на подготовку писем президенту и в правительство. В принципиальном плане считаю, что руководители крупных коллективов, особенно такого специфического, как дипломатическое ведомство, должны показывать пример своим подчиненным в плане квалификации и трудоспособности, знать и уметь больше, чем подчиненные. Только так можно обрести подлинный авторитет в коллективе.

Не хотел бы идеализировать МИД, но в нашей системе все же выдерживались определенные моральные нормы. Мы всегда старались поощрять способных дипломатов продвижением по служебной лестнице или командировками в посольства за рубежом. Для меня, руководителя МИД, было крайне важно, чтобы сотрудники министерства чувствовали, что о них помнят и заботятся. В дипломатическом коллективе сложилась добротная корпоративность, основанная на преданности своей профессии.