Трактирщик и Владычица ночи

Бедная княгиня, видя, как муж пренебрегает правилами приличия и всюду появляется с любовницей, не выдержала такого позора и вскоре тяжело заболела. Правда, она недолго мучилась. Не прошло и трёх дней, как она скончалась от сильного жара. Во всяком случае, так гласила официальная версия, хотя приближённая к княгине служанка, прежде чем бесследно исчезнуть, успела рассказать, что её госпожу рвало кровью, а до этого она мучилась сильными болями в животе.

Конечно же, пошли слухи, что княгиню отравили, но князь был глух к молве и по окончании траура сразу же женился на ведьме, после чего она осмелела и начала строить козни тем, кто был ей неугоден. Поскольку старшая дочь князя приняла её в штыки, то первым делом она взялась за неё и вскоре вслед за матерью свела её в могилу. Затем наступил черёд трёх младших детей. Единственно до кого ей не удалось дотянуться был старший сын князя, который рассорился с отцом и находился в отъезде.

Старая княгиня помалкивала, поэтому тоже была ещё жива. Ведьма надеялась, что ей недолго осталось и она умрёт без её участия. К тому же старую княгиню уважали и народ, и жрецы бога Солнца, которому она поклонялась. В случае её насильственной смерти народ мог взбунтоваться и тогда жрецы, несмотря на щедрые дары, пришли бы за ней. Тем не менее она зорко присматривала за свекровью, но, как было уже сказано, она не давала ей повода для убийства.

Тяжело опираясь на палку, старая княгиня ежедневно ходила на семейное кладбище и подолгу сидела у могил невестки и внуков. Она не плакала, лишь выпрямив спину, невидящим взглядом смотрела перед собой. О чём она при этом думала, и думала ли вообще, никто не знал, даже единственная служанка, беззаветно преданная ей. Ближе к вечеру старая женщина возвращалась к себе и больше не выходила до утра. Помимо столовой это был её единственный маршрут. Сидя за столом, она ни разу не заговорила ни с сыном, ни с новой невесткой. И вообще, после женитьбы сына на ведьме она смотрела на него как на пустое место. Даже когда князь Локс перестал появляться в столовой и ей донесли, что он заболел, она ни разу не справилась о его здоровье. Впрочем, спрашивать об этом было излишне. У «молодых» царил такой разгул, что не только старой княгине, всем слугам было тошно.

* * *

К тому времени ведьма и думать забыла о трактирщике, вот только он не забыл о ней. Да и как тут забудешь, когда по её милости ему чуть не отрубили голову, причём не только по обвинению в жестоком убийстве постояльцев, но и в злостном колдовстве.

___________________________

[1] Триада — десять дней. В местном календаре в году 12 месяцев, каждый из которых измеряется тремя неделями по десять дней. В году триста шестьдесят пять дней, но последние пять дней принадлежат безвременью.

[2] Медальон в форме солнца, такой же предмет культа, что и крест у христиан.

ГЛАВА 2. Судилище и бегство

Прежде чем уйти из постоялого двора, ведьма навела на его хозяина сонные чары, поэтому он проснулся далеко за полдень, причём не сам — его разбудил болезненный толчок под рёбра.

Поэтому первое, что он увидел, это загорелую физиономию Ката Ворона. Склонившись над ним, тот скалил в улыбке зубы, неестественно белые от постоянного жевания нэша[1].

— Хватит дрыхнуть, к тебе гости, — сообщил давний приятель.

Трактирщик окинул его взглядом. С некоторых пор Кат подвизался в роли охотника за нечистью, поэтому в руке он держал небольшую, но увесистую дубинку. При его профессии она служила оружием и амулетом, поскольку их отливали из специально заговорённого железа.

Видя, что Кат Ворон снова вознамерился ткнуть его под рёбра, он вместе с креслом подвинулся назад и лишь тогда заметил, что держит в руке окровавленный нож.

— Что, свинью резал и так утомился, что уснул? — съехидничал охотник и, хохотнув, изобразил неприличный жест. — Ты смотри, а то какая-нибудь из них родит тебе наследников с пятачками.

— Я животину не трахаю, мне баб хватает, — усмехнулся трактирщик.

Встав из кресла, он первым делом ополоснул нож водой, а затем тщательно вытер его сухой тряпкой и лишь после этого положил на место.

— Есть будешь или просто так зашёл? — поинтересовался он.

— По делу. Но разве я когда отказывался от еды? — и охотник подбросил на ладони медную монетку.

— Похоже, на этот раз ты платёжеспособен. В таком случае подожди, сейчас я растоплю печь и что-нибудь приготовлю.

Трактирщик направился было к кухне, но не успел он сделать пары шагов, как на него обрушился сильный удар. Охотник за нечистью целил ему в голову, но Клермона спасло чутьё на опасность, выработавшееся за годы службы в наёмниках. Тем не менее полученного удара ему хватило с лихвой; ключица хрустнула, и правая рука повисла бесполезной плетью.

Отскочив за стол, он схватил нож, хотя понимал, что в серьёзной драке с таким противником ему не выстоять.

— За что? — сердито вопросил он.

— Тварь! — рявкнул Кат Ворон. — Ты рожу свою видел? Думаешь, я поверю, что ты Клермон?