Трактирщица

— То есть по составленному тобой договору, Кеннет Делири, — повысил голос морщинистый старик в военном мундире, — мы всех преступников должны сначала проверять, а не вредят ли они ведьмам? И если вредят, то плевать, кому из наших угрожали. Так что ли? Завтра очередная врагиня Справедливой Станы залезет в мой дом, а я башку ей отрубить не смогу?

— Если она залезет в ваш дом с венцом правды на голове и расскажет, что собирается выгнать всех фитоллийцев с островов, то не сможете, — с холодным спокойствием ответил Кеннет. — Федеративный договор защищает интересы всего клана. И ради наших общих интересов я готов отказаться от своего законного права мести. Ведьмы требуют дикарку не просто, чтобы сжечь её на костре. Они надеются через неё раскрыть масштабный заговор. Пусть работают. Сами. Лично я устал гоняться за врагами Станы.

— Да, — подхватил кто-то со скамеек. — Пусть разнообразия ради сами что-нибудь сделают.

Возмущённый ропот сменился гулом одобрения даже слишком быстро. Я посмотрела на Кеннета и спрятала усмешку. Один ноль в пользу главы клана. Старейшина поджал губы, фыркнул ещё раз, чтобы выразить отношение и сохранить лицо, но ничего больше не сказал.

— Следующая преступница — Мина, — муж перевернул лист и начал зачитывать полное обращение к ней. Использовалось оно только на таких официальных мероприятиях. — Дочь Шаи и Грума, внучка Наолы, Римуса, Агаты и Краста. Служанка семьи Делири. Обвиняется в том, что принесла хозяйке кувшин с отравленным лимонадом.

И снова короткая справка для тех, кто знал о деле лишь по слухам. Пока Кеннет говорил, воины вели под руки Мину. Я аж привстала, чтобы лучше разглядеть её. Молчаливая девушка была бледна, как никогда. Причёска растрепалась, она перестала за ней следить. Пряди выпали из косы и концы ленты волочились хвостом. Толпа снова загудела. Проследив за клановцами, я без труда нашли родителей Мины. В их сторону оборачивались. Глава большой семьи держал на коленях внука и напоминал статую, высеченную прямо в скале. Из рассказов Иллаи я знала, каким позором считались приговор на суде и казнь. Вина ложилась на всех родственников. Воинов понижали в ранге, к ремесленникам переставали идти с заказами. А у Мины племянников — мал мала меньше.

— Как жаль девочку, — вздохнула свекровь, — она ведь ни в чём не виновата.

Увы, старейшины могли решить иначе. Беда, как водится, крылась в деталях. Неважно, что Мина не знала про яд. Выпей я тот лимонад, она стала бы полноценным исполнителем заказного убийства. У Клана Смерти особые правила на этот счёт. Все слуги обязаны проверять, что подают господам на стол. И если бессалийскому лакею влетит за то, что он не отнёс лимонад, то здесь к словам “от кувшина странно пахнет” отнесутся со всей серьёзностью.     

Суд над служанкой прошёл быстро. К трибуне по очереди пригласили Мису и Эрику, подтвердивших, что лимонад Мина понесла мне, выполняя приказ экономки. Затем выслушали доклад Тахиса, скрупулёзно перечислившего свойства яда. “Опасность невозможно было обнаружить без специальных артефактов. Прислуге их не выдавали. Служанка никак не могла определить, что напиток отравлен!”

Решение принимали голосованием. Десять из двенадцати старейшин подняли руки за оправдательный вердикт.

— Мина, дочь Шаи и Грума, внучка Наолы, Римуса, Агаты и Краста, ты признана невиновной в покушении на жизнь Хельды Делири, — торжественно объявил Кеннет. Оглянулся на воинов, стоящих в отдалении и приказал: — Вынесите чашу.

Двое мужчин взяли за ручки довольно большой таз, а третий поставил в центр полянки низкий столик.

— Твоя совесть и честь твоей семьи чисты перед кланом, — произнёс глава ритуальную фразу.

Мина на негнущихся ногах подошла к чаше и наклонилась зачерпнуть горсть воды. Я издалека видела, как тряслись её руки, когда она умывалась. Через мгновение рядом с несчастной девушкой уже стояла вся её семья. Омовение сопровождалось отцовскими объятиями и материнскими слезами. И все понимали, насколько тяжёлым испытанием для молодой служанки оказалось обвинение в том, чего она не совершала.

Кеннет говорил, что её держали в лучшей камере, больше похожей на комнату, сносно кормили и больше не подвергали допросам, кроме того, что был под венцом правды. Но даже так оставалось моральное давление и чувство вины. Страшно представить, сколько дурных мыслей успели отравить жизнь Мины.

— Ты возьмёшь её обратно к себе? — тихо спросила Иллая.

— Я ей даже жалование начисляла всё это время, — пожала я плечами. — Если захочет работать в особняке и дальше, то я буду только рада. А вот экономку сменю в любом случае, даже не пытайтесь меня переубедить.

— Нет, что ты, моя девочка, — свекровь устыдилась и опустила взгляд. — Я тоже перед тобой виновата, что порекомендовала Сандру. Будь обычаи клана ещё жестче, стояла бы сейчас рядом с Миной.

— Слава богам, что традиции не настолько суровые, — я поёжилась. — Тогда судить нужно было ещё и Тахиса, всю охрану, Кеннета и меня тоже. Могла бы и потребовать у мужа артефакт, определяющий яды. Ах, не подумала? Виновна! Палач устал бы столько работать.