Трампеадор

Мы миновали Пьедра-де-Агила, даже не сделав привала. Селение находится в нескольких километрах от берега, и, плывя по реке, заметить его невозможно. Франческо клянется и божится, что он этого не знал. Он, видите ли, думал, что селение расположено на самом берегу. Вчера он слишком быстро со мной согласился, и это должно было меня насторожить. Не такой он человек, чтобы без долгих споров пожертвовать двумя днями охоты. Он знал, что, проскочив мимо селения, вернуться назад я уже не смогу. Нет, это уже слишком! Он меня снова одурачил, но скоро я с ним за все рассчитаюсь.

2 августа.

Вчера Франческо спас мне жизнь. С носа лодки он крикнул, что впереди маленький водоворот, и, так как мне мешали связки шкур, я поднялся, чтобы лучше видеть. Лодка задела днищем о скрытый подводный камень, и я буквально вылетел за борт.

Не успел я крикнуть, как Франческо уже бросил мне канат. Когда я вынырнул, канат легонько хлестнул меня по лицу.

Скорее даже не от пережитого страха, а от холода после ледяной ванны я еще долго стучал зубами, греясь у гигантского костра, который мог бы испепелить целый штабель дров, даже не касаясь его языками пламени.

Пожалуй, я все же пощажу Франческо.

5 А. Арлетти

ИНДЕЙЦЫ И КОСТИ ИСКОПАЕМЫХ ЖИВОТНЫХ

Через несколько дней шкур пум у нас стало ровно шесть, и мы связали их в маленький аккуратный тюк. (Однако надо сказать, что тщательнее всего мы ухаживали за шкурками нутрий.) В капкан пумы больше не попадали, но несколько раз мы внезапно встречались с ними, к взаимному удивлению.

Пули Франческо летали с поразительной быстротой, и встреча неизменно заканчивалась самым банальным образом: пума валилась на спину и, все медленнее дергая лапами, постепенно замирала.

Все последующие дни мы специализировались в опустошении островов. На больших водилось множество нутрий, потому что в глубине этих островов всегда были неширокие рукава и маленькие лагуны^ Встречались на островах, как ни странно, и лисы.

Преследуя форель или же обуянная неуемным любопытством, лиса вброд перебиралась на остров. Пока она там разбойничала, наступало половодье, и путь назад был отрезан.

Не обладая достаточной смелостью, чтобы переплыть реку и выбраться на берег, лисицы вели на острове жизнь заключенных. К тому же их нервная система явно пострадала от долгих и безрезультатных метаний по своей обширной камере. Похоже, они усвоили психологию японских летчиков-смертников: они прямо-таки хватали ствол нашего ружья и сами подносили его к виску. Нам оставалось только нажать курок.

Наше появление приводило лисиц в сильнейшее возбуждение. Раз мы сюда попали, значит, сумеем и выбраться. Поэтому они следили за каждым нашим движением. Сначала издалека, потом все ближе и ближе. В страхе, что они потеряют нас из виду и не узнают секрет возвращения, лисицы устремлялись за нами следом. Внезапно обернувшись, мы обнаруживали их чуть позади. Они бежали, понуро опустив головы, словно собаки, которые провинились и теперь покорно ждут наказания. Нам даже не приходилось целиться. Сухой треск выстрела — и лисица навсегда освобождалась из плена. Это долгожданное освобождение стоило ей жизни, а нас лишало нескольких песо из-за маленькой дырочки в лисьей шкуре.

Других зверей мы ловили капканами и силками.

Цепь силков и капканов разрезала остров надвое.

Ночью мы ставили капканы в лагунах и на болотах.

Истребление всего живого на островах осуществлялось рационально, с отвратительной методичностью. Не хватало лишь поджечь перед отплытием деревья и кусты, и нас можно было бы считать образцовыми сынами нового времени. Если бы в реке текла не вода, а спирт, я бы напился до бесчувствия, чтобы заглушить угрызения совести, отравлявшие мне существование. Единственной отдушиной были палеонтологические и археологические раскопки. Дни стали длиннее, и у меня оставалось теперь много времени и на «науку».

Франческо охотно помогал мне в поисках вымерших животных, но при условии, что я буду рассказывать ему о повадках и особенностях этих чудищ.

Недостаток знаний и фактов я дополнял выдумкой, и мой курс романтизированной палеонтологии имел определенный успех у немногочисленной аудитории.

Слушателю важно было, что я рассказываю о животных, и он страстно завидовал нашим предкам, которым посчастливилось сражаться с этими гигантскими четвероногими.

Когда я рассказал Франческо, что первобытному человеку, очевидно, удалось приручить глоссотерия[43] — этот сверхтяжелый танк, Франческо застыл на месте, мысленно воссоздавая удивительную сцену: он дергает вожжи, и два многотонных глоссотерия послушно отправляются на водопой. Какие люди, какие животные, какие времена!

Район наших исследований не столь богат скелетами вымерших животных, как более удаленные от Анд равнины, расположенные сравнительно недалеко от атлантического побережья. Однако и здесь нетрудно обнаружить, что вы забиваете колья палатки лодыжкой мегатерия или сидите на огромной лопатке еще не известного науке доисторического животного.