Транквиландия или Горячий Тур по Колумбии

— Не желаешь глотнуть перед сном? — Рауль помахал передо мной круглой бутылкой.

— Что это за пойло? — спросил я.

— Испанский ром, хорошая выдержка.

Ром действительно оказался очень хорош. Глотнув, я ощутил тепло в своём желудке. Не знаю, что именно помогло мне уснуть: моя усталость или как раз глоток хорошего пойла, но я отрубился практически сразу же.

— Эй, гринго, вставай! — практически сразу же до меня дотронулась рука Леонсио.

— Пора? — пробормотал я в темноту.

— Да. Живее давай!

Быстро натянув на себя ботинки, я закинул за спину свой АКМ и проследовал на улицу с Леонсио, столкнувшись на выходе с Раулем.

— Поосторожнее, гринго! — позёвывая, произнёс он, подтягивая ремень своей М16.

На улице стояла глубокая ночь. Чем отличается ночь в джунглях от дня? Только тем, что на них опустилась ночь. Пение птиц, стрекот насекомых — всё осталось на месте. Продирая глаза от света фонарей, мы прошли с Леонсио к зиндану и наблюдательной вышке, где нас уже ожидали те, кого мы должны были сменить.

— Рене, ты идёшь на вышку, — велел Леонсио, — А мы с Раулем будем внизу! Возьми снайперку и ПНВ!

Боец с вышки протянул мне старую, но весьма эффективную СВД и здоровенный прибор ночного видения.

— Надевай бронежилет! — сказал Леонсио.

Я подхватил лежащий у лестницы тяжёлый кевларовый бронежилет и быстро натянул его, затянув у талии и рассовав по отделениям магазины к моему АКМ и гранаты. Обернувшись, я увидел, что Рауль и Леонсио также облачились в бронежилеты.

— Удачи тебе, гринго! — хлопнул меня по плечу Рауль.

— Удачи не надо, — протянул я, — Отдай мне лучше свою бутылку!

Рауль пожал плечами, но вытащил из своей сумки бутыль с ромом и протянул мне.

— Спасибо, — поблагодарил его я.

— Давай, гринго, удачи! — проговорил Леонсио, — Если испугаешься — кричи!

Закинув СВД к имеющему уже там автомату за спину, я, кряхтя от тяжести, полез на вышку, и, как только оказался на ней, посмотрел на часы. Час ночи. Прислонив к противоположной стене АКМ, я взял в руки винтовку, проверил магазин. Полные 10 патронов. Напялив на себя ПНВ, я прижал винтовку к плечу, загнал патрон в патронник и прицелился в сплошную стену джунглей. Стоило сказать, что снайпер я был хреновый, и из снайперки стрелял в Легионе от силы пару раз. Хорошо, что СВД — самозарядная винтовка, а не магазинная, иначе я чувствовал себя совсем незащищённым. Хотя, я и так был незащищённым, находясь на этой наблюдательной вышке: создавалось впечатление, что я нахожусь на поле боя как на ладони. Кроме того, ПНВ был весьма посредственным: через него всё было видно очень плохо: кругом сплошной зелёный свет, лишь только очертания верхушек деревьев, каких-то других объектов. В общем, я чувствовал себя не в своей тарелке, а время текло весьма медленно. К счастью, я не зря конфисковал ром у Рауля и периодически подкреплялся из бутылки.

Так прошло два часа. Говорят, что человеческая реакция притупляется к трём часам ночи: именно тогда человеческий организм как никогда близок ко сну. Впрочем, я не преподаватель по анатомии. Но в чём-то этот факт оказался истиной: неимоверно клонило ко сну. Я практически дремал, опираясь щекой об оптический прицел СВД, как вдруг заметил в джунглях какое-то шевеление. Припав к окуляру ПСО-1, я поспешно проанализировал ближайший лесок от плантации. Их было несколько и, припав к земле, они приближались к плантации. В объективе ПНВ эти ребята выглядели как размытые светло-зелёные пятна. Я напряжённо ждал. Вот они поравнялись с передним рядом деревьев и остановились. Один из них вылез вперёд, и я поймал эту фигуру в перекрестие прицела. Целился я в центр фигуры, ибо не был уверен, что попаду точно в голову. Фигура остановилась, и я нажал на спуск. СВД громко ухнула, ударив по барабанным перепонкам, а фигура упала на землю.

— На нас напали! — услышал я возглас Леонсио.

А затем плантация открыла огонь из всех имеющихся стволов. Я же поспешно выцеливал очередную фигуру, скрывающуюся среди деревьев, но всё было безрезультатно. И тут, сквозь общую какофонию выстрелов я выделил громкий звук, как будто кто-то резко открыл большую бутылку пива. Короткий свист: и с громким треском вышка резко накренилась. Взрывная волна бросила меня к противоположной стенке вышки, и я повис на ней в нескольких метрах от земли.

— Твою мать! — заорал я, чувствуя, как земля уходит из-под ног, — Мать твою!