Транквиландия или Горячий Тур по Колумбии

Мне не нужно было повторять дважды. Под прикрытием ребят я ринулся к ПВО, на ходу стреляя из своего АК-74. Из зенитки высунулся партизан с револьвером «Ругер» в правой руке, но моя очередь из автомата прошила его насквозь, и путь к зенитке был свободен. Живо бросив пластит к основанию зенитки, я отбежал от неё на почтительное расстояние и активировал заряд. ПВО разорвало на мелкие кусочки и тут же я увидел, как похожий взрыв раздался с противоположной стороны. Сорвав со спины «Муху», я взял в прицел вторую зенитку и нажал на спусковой механизм. Заряд, издав неприятные шипение и свист, резко устремился к ПВО и разнёс вторую зенитку.

— Вот и всё! — прошептал я.

Сверху со склона открыли огонь по нашему отряду. Двое из нашего отряда упали замертво, разорванные пулями. Эль Гатто скомандовал на атаку, и стрелки перенесли огонь на партизан сверху.

— Вот и мой шанс! — прошептал я.

Я бросился к тропинке справа от склона. По карте, которую я изучил наизусть, я помнил, что землянка с пленным располагается рядом со штабом.

— Ни с места! — услышал я сверху оклик, но вскинул свой АК, ответив на голос автоматной очередью.

Эль Дьябло и его отряд остались внизу. Прислонившись к стене, я увидел тюрьму. Как и следовало ожидать, это была всего лишь яма, прикрытая деревянной бамбуковой сеткой, а караулил её здоровый толстяк в камуфляже на голое тело. В руках он держал дробовик «Итака», но даже дробовик не помог ему, когда я короткой очередью свалил охранника. Когда толстяк рухнул, я одним взмахом ножа срезал тонкие лианы, связывающие сетку с замком и распахнул землянку, посветив туда фонариком.

Сидящий в землянке поднял голову. Голый до пояса, со стального цвета волосами и крайне колючим взглядом, даже не поморщился, когда я посветил ему фонарём прямо в лицо.

— Сэм Фьюри? — вопросил я, — Я здесь, чтобы вытащить вас?

— Кто ты такой? — по-английски пробасил Фьюри, однако поднялся с земли.

— Я — человек от Роджерса. Нам надо скорее выбираться отсюда, сейчас базу накроют огнём из вертолётов.

— Окей, я с вами!

Поднявшись с помощью моей руки, Фьюри поспешил за мной. Тем временем, сквозь шум выстрелов и взрывов я отчётливо услышал нарастающий гул вертолётов.

— Бежать можете? Ходу отсюда!

Мы проскочили через чёрный ход на базу, я при этом убедился, что никто из наркокартеля не увязался за нами. Удивительно, но пленный бежал за мной, не сбавляя темп, словно он и не был в плену. Судя по его поджарой фигуре, у Фьюри была неплохая подготовка. Мы проскочили сквозь плотные заросли папоротника, обогнули толстое дерево, упавшее на нашем пути и, наконец, подошли к склону, под которым шумела Амазонка. База Сантьяго осталась позади, а канонада выстрелов уже была еле слышна.

— Вот и всё! — я склонился, отдыхая после длительной пробежки, — Здесь мы с вами и простимся, мистер Фьюри!

Фьюри не ответил. Сплюнув накопившуюся слюну на камень справа, я снял с плеча свой автомат, разминая свои суставы, и только потом услышал щелчок взводимого курка «Кольта». Слишком я поздно понял, что мой пистолет покинул кобуру за пазухой.

— Не дёргайся! Автомат в сторону! — тяжёлым голосом скомандовал Фьюри.

Нехотя, я подчинился, откинув свою «семьдесят четвёрку» в сторону.

— Повернись! — невозмутимо продолжал Фьюри.

Я исполнил его просьбу. Несмотря на ночь, изможденное, но решительное лицо Фьюри освещалось луной, и намерения его были самые серьёзные.

— В чём дело, мистер Фьюри? — негромко произнёс я, поднимая руки и наблюдая за чёрным жерлом дула своего «Кольта», — Я всего лишь получил приказ вас освободить!

— Да ладно? — хохотнул Фьюри, и в глазах его заплясал безумный отблеск, — Раздевайся! Рюкзак и жилетку сюда!

Я неторопливо стянул свой рюкзак и бросил Фьюри, а вслед за ним последовала жилетка с заткнутым в одной кобуре револьвером и гранатой RG34 в другом отделении, таким образом оставшись с одним ножом на левой лодышке. Фьюри сразу же примерил её и, не переставая держать меня на прицеле, поинтересовался:

— Есть, что пожрать? Я не ел трое суток!

— Извини, приятель, сухпайка с собой не ношу!

Фьюри недобро улыбнулся, и тут я понял смысл сказанной агентом Томпсоном информации о психической нестабильности пленного пилота. Его взгляд мало чем напоминал сейчас человека, побывавшего несколько дней в плену, а скорее напоминал затравленного, усталого и раненного ягуара, готового вцепиться в свою жертву и не отпускать. А, как известно, такие хищники — самые опасные в джунглях.

— Думал, что меня так легко обмануть? — произнёс он, — Я не первый год в ЦРУ и знаю, что вы хотели от меня избавиться? Не так ли?

Он нажал на спуск, и вылетевшая из «Кольта» пуля пронзила мою лодышку насквозь. Я зарычал, подобно раненого тигру и рухнул на колени. По счастью, 45 калибр покинул мою ногу и не задел кость, а ведь были случаи, когда пистолетной пулей перебивали суставы. Быть может, Фьюри намеренно ранил меня так, чтобы как следует помучать и насладиться моей беспомощностью.

— Ты сумасшедший! — выпалил я, прижимая рукой рану, — Чёрт побери, какого дьявола ты делаешь?