Трансфер

Иметь его номер опасно. Мысль о телефонном звонке... Я никогда не смогу воспользоваться им. Если только я это сделаю, боюсь, никогда не захочу остановиться.

— Я даже не рискну это сделать, доктор Монтгомери.

— Возможно не сейчас, но, может, наступит время, когда ты будешь нуждаться в этом.

Надеюсь, что он не прав.

Я стараюсь написать Сидни сразу, как только выхожу, но она не отвечает, так что я возвращаюсь домой.

— Как все прошло? — кричит она из гостиной, пока я закрываю дверь.

Роняю ключи на столик, повернув голову в ее сторону. Иду в гостиную, она бросает в сторону журнал, который читала, и наклоняется вперед, очевидно, ожидая, когда я начну рассказ.

— Хорошо, — бормочу я.

— Ты должна мне все рассказать. Вы выяснили причину твоих кошмаров?

— Сид, это была моя первая консультация, — невозмутимо говорю я. — Неужели ты думаешь, мы выяснили это так быстро?

Она морщится.

— Ну, и о чем вы тогда говорили?

— Он спрашивал о моей работе. Я рассказала ему о маме.

— Ты сказала ему о своей маме? — в ее огромных глазах шок.

— Ну, я рассказала ему, что моя семья — это только я и она, вот и все.

— О-о.

— Это было странно, Сид. Рассказывать кому-то свои проблемы.

— Что-нибудь еще?

Я издаю стон.

— Боже мой, Сидни, я не успела открыть дверь, и ты уже устроила мне допрос с пристрастием, — сажусь рядом с ней на диван. — Я умираю с голоду. Может, закажем что-нибудь?

— Да, конечно.

— Что закажем?

Достаю свой телефон и просматриваю номера доставки, сохраненные в нем.

— Пицца?

— Пицца — это хорошо. Итак, это все, что я получу? Странно.

— Да. Ты же понимаешь, я не знала, о чем говорить и чего ожидать, что странно.

— Итак, в принципе, ваше первое общение было похоже на первое неловкое свидание, верно?

— Это именно то, на что это было похоже.

И да, это было почти оно. Этот неловкий момент, когда ты смотришь на парня и думаешь «Господи, он всегда такой красивый?». Только это было не свидание. Он — мой врач, так что сейчас подобные мысли неуместны.

— Говоря о первом свидании... Он все еще такой же горячий, как и раньше?

— О Боже, Сид! Оставь меня в покое! — я смеюсь и кидаю в нее подушку.

Она делает вид, что напугана.

— Хорошо, я собираюсь принять быстрый душ.

— Ладно, я останусь здесь и закажу пиццу.

Подруга посылает мне воздушный поцелуй.

— Спасибо.

Сидни выходит из комнаты, потом смотрит через плечо и открывает рот, чтобы сказать что-то, но я останавливаю ее.

— Иди в душ, от тебя пахнет.

На что я смеюсь.

Как только она уходит, я откидываюсь на спинку дивана, и мои мысли возвращаются к моей терапии. Боже, надеюсь, что это поможет.

Порывшись в сумочке, я достаю блокнот и прищурившись, смотрю на него. В этом нет ничего необычного.

Запись в дневнике:

Я ненавижу, что я должна делать это. Не уверена, что это будет реально работать. Ну, у меня не было приступа паники, так как я получила этот дневник всего несколько часов назад. Что же вместо этого мне написать про свой первый раз. Черт, звучит не очень хорошо. Слава Богу, доктор Монтгомери не будет это читать.

Первая паническая атака. Моя первая паническая атака произошла на похоронах Ричарда. Я понятия не имею, с чего это началось. Минуту назад я была там, и затем перенасыщение кислородом, и я прихожу в себя после аварии. Я помню мелочи.

Я помню свое учащенное сердцебиение.

Я помню, как холодный пот выступает у моих бровей.

Я помню, что потерялась в своих мыслях.

Потом я ничего не помню.

Отодвигаю свой блокнот и смотрю на слова, которые написала. Описание того, что я чувствую, немного меня успокаивает, как, собственно, стихают и чувства. Они не владеют мной. Доктор Монтгомери, очевидно, больше, чем просто красивое лицо. Он знает, о чем говорит.

Может быть, еженедельные консультации с доктором — это не так уж и плохо.

Глава 10

Престон

Какого хрена я делаю? Я не должен был разговаривать с этой девушкой, не говоря уже о лечении. Я знал, что это случится; я пытался подготовить себя, но ничто не могло подготовить меня к тому, что я чувствовал, когда она сидела в кабинете напротив меня.