Трансформация мира. История XIX века

Если правильное слово для обозначения такого четко очерченного региона, как Скандинавия, вызывает такие трудности, то что можно сказать о концептуальной точности и стабильности других повседневных названий? "Западная Европа" с включением (Западной) Германии обязана своим обозначением холодной войне после 1945 года. Как термин, обозначающий Европу к западу от Германии, он был лишен смысла до объединения Рейха в 1871 г. и резкого столкновения немецкого и французского национализма. Он предполагает англо-французскую солидарность, которой не существовало до Первой мировой войны. Во внешней политике Франция и Великобритания начали сближаться только в 1904 г., но было бы неверно утверждать, что в долгосрочной перспективе они разделяли одни и те же конституционно-демократические ценности. Британский политический класс по-прежнему относился к "деспотизму" Наполеона III с глубоким недоверием. Таким образом, "Западная Европа" является проблематичным образованием применительно к XIX веку. "Центральная Европа", поначалу политически безобидный термин, придуманный географами для обозначения не германского имперского пространства, а федеративной экономической зоны, впоследствии была узурпирована германским гегемонизмом и использована во время Первой мировой войны для достижения максимальных целей. Только после окончания холодной войны она вновь вошла в дискурс как термин, охватывающий Чехию, Венгрию, Польшу и Словакию. И сегодня новые версии, не тронутые соблазном Великой Германии, предлагают включить в него также Германию и Австрию. Однако наибольшее распространение получило понятие "Восточно-Центральная Европа", причем с ярко выраженной антироссийской ноткой.

Венгерско-американский историк экономики Иван Т. Беренд предлагает для XIX в., для которого была характерна исходящая извне модель "Запада", применять термин "Центральная и Восточная Европа" ко всему региону, простиравшемуся от Балтики до северной границы Османской империи, включая всю Габсбургскую монархию и Европейскую Россию. В основу истории этого региона в период с 1789 по 1914 год он положил наличие у него самобытности и ряда характерных черт, отличающих его от Западной Европы и других частей света. В этой воображаемой картографии Германская империя относится к Западной Европе.

Дихотомия Беренда перечеркивает более древнюю тенденцию отказа от бинарной оппозиции между Востоком и Западом и включения Восточной Европы в общеевропейский контур истории. Например, польский историк Оскар Халецкий в 1920-х годах начал рассматривать возможность организации всей Европы в географическом и культурном отношении по оси Восток-Запад. Венгерский медиевист Енё Сюч дал серьезный импульс дискуссии о "Центральной Европе" 1980-х годов, выделив три "исторических региона" Европы. Новые концепции "исторических регионов" также следовали модели "Восток-Центральная Европа". В настоящее время создается строгая историческая география Европы XIX века, основанная на ненациональных региональных категориях.

 

Евразия

Наконец, существуют пространственные названия, которые являются чистыми конструкциями: Например, "Евразия". "Азия" - само по себе европейское изобретение, и то же самое вдвойне справедливо в отношении континентальной амальгамы. Использование термина "Евразия" в России носит ярко выраженный идеологический характер с 1920-х годов (предшественники были и в XIX веке), отчасти в надежде на то, что Россия сможет разыграть "азиатскую карту", чтобы переиграть Запад, а отчасти из-за страха оказаться между Западной Европой и Китаем. Однако этот термин может быть полезен по двум причинам.