Транскрипции программы Один с сайта «Эхо Москвы». 2015

Д. Быков― И я очень хорошо их помню. «Когда Москва, сдыхая от жары, из кожи улиц…»

В. Шендерович― Какой-нибудь 1985-й?

В. Иноземцева: 1989―й.

В. Шендерович― Какой 1989-й? Это было раньше.

Д. Быков― Всё это мы помним, разумеется, и это чрезвычайно приятно. Меня просят почитать. Я под конец почитаю, поскольку я и так здесь достаточно долго солирую.

Естественный вопрос к Шендеровичу: «Чем вы лечитесь от тоски? Шампанского бутылкой или «Женитьбой Фигаро»?» Мне нравится! Кто-то Пушкина читал.

В. Шендерович― Вряд ли шампанского бутылкой, скорее «Женитьбой Фигаро». Хотя…

Д. Быков― Сейчас сострит.

В. Шендерович― Нет, не сострит. Я просто пытаюсь вспомнить — и легко вспоминаю, кому принадлежит этот совет, и стоит ли пить в этом случае.

(Смех.)

Д. Быков― Это Сальери, да.

В. Шендерович― Это Сальери. И пить в этом случае особо не стоит. Это хуже Литвиненко.

Д. Быков― «Последний дар моей Изоры».

В. Шендерович― Да. Так вот, конечно же, «Женитьба Фигаро» — хотя бы в том смысле, что эта фраза звучит: «Время — честный человек». И когда живёшь достаточно долго, то убеждаешься, что время — действительно честный человек.

В. Иноземцева― И что время — человек.

Д. Быков― И он не врёт.

В. Шендерович― Да. И через какое-то время всё становится на свои места, все ложные репутации рушатся нафиг. Те, кто вели себя прилично при жизни, почему-то оказывают в выигрыше на длинной дистанции. Как выясняется, выгодно быть приличным. В этом смысле Бомарше, конечно, «Женитьба Фигаро».

Что касается меня. У меня есть несколько таких моих «наркотиков». Поскольку я не колюсь и не пью, то у меня свои «наркотики». Это Английская премьер-лига. Я болею за «Арсенал» и до конца моей жизни буду ждать, когда он станет чемпионом. У меня есть занятие. Бывают случаи тяжелее моего, я понимаю. Я смотрю эти полтора часа. Пока я смотрю хороший футбол (не только «Арсенал», разумеется), я забываю обстоятельства места и времени, у меня ничего не болит — я принял «наркотик», и я внутри этой эйфории нахожусь.

Д. Быков― Насколько мне в этом смысле труднее — я совершенно не футболист и не фанат.

В. Шендерович― А вот советую, потому что это хорошо расслабляет психику. И я этим лечусь. Но от тоски…

Д. Филатов― А «Амкар» — «Мордовия»?

В. Шендерович― «Амкар» — «Мордовия»? Нет. Мне и так хватает. Мне хватает Государственной Думы. Ещё мне «Амкар» — «Мордовия» смотреть.

И. Лукьянова― Штраф!

Д. Быков― Штраф.

В. Шендерович― А меня не предупреждали.

Д. Быков― Штраф, штраф! Мы же сказали: мы не упоминаем этого.

В. Шендерович― Этого?

Д. Быков― Этого.

В. Шендерович― А этого я и не упоминал!

(Смех.)

Д. Быков― Тогда возьми свой штраф обратно.

Тут вопрос к Вике Иноземцевой. Да, во-первых, вопрос ко всем присутствующим: не могли бы мы посидеть до пяти часов, а то уж очень им нравится наша атмосфера. Ребята, мы посидим до пяти часов, конечно, но не в эфире. Можно, да? Без вас, извините, потому что на людях очень трудно. Но спасибо вам, Аркадий, за это пожелание! Вот так приятно, что кто-то хочет тебя видеть до пяти часов. И мы готовы к вам приходить в любое время, когда вы захотите.

Д. Филатов― Адресочек скажите.

(Смех.)

Д. Быков― Адресочек, пожалуйста, да. Тут вопрос к Вике очень неслучайный: «Дорогая Вика, я давний ваш поклонник, — тра-та-та-та-та. — Вы уроженка Донецка. Я тоже. Чего вы нам пожелаете?» Это, видимо, имеется в виду уроженец Донецка, который до сих пор там живёт. Он так пристально за тобой следит.

В. Иноземцева― Дима, я на самом деле неразрывно связана с Донецком. Я до сих пор там живу. И моя голова и моё сердце тоже там живут. Поэтому, соответственно, я пожелаю всем мира, который обязательно будет.

Д. Быков― Я тоже в это верю, честно говорю.

В. Иноземцева― Я не то что в это верю, а я в этом уверена. Мы сейчас проходим такую страшную стадию взросления человечества, когда меняются оценки, когда каждый проходит свой личный путь какого-то либо падения, либо зрелости. Ну, это уже к каждому из нас отдельный вопрос. Поэтому Донецк — это мой город, и я живу там.

Д. Быков― Мне хочется просто сказать, что Александр Миндадзе, которого я тоже очень поздравляю с Новым годом и очень люблю, снял в ушедшем году один из лучших российских фильмов — «Милый Ханс, дорогой Пётр». Когда-то он сделал с Абдрашитовым «Магнитные бури» — фильм, в котором показано, как потом срастается по живому. И я уверен, что срастётся. Кому-то кажется, что это плохо, кому-то — что хорошо. Но мне кажется, что срастаться должно.

В. Иноземцева― Можно я стихотворением отвечу?

Д. Быков― Да, давай.

В. Иноземцева― Потом.

Д. Быков― Нет, прямо сейчас отвечай.