Транспорт до Везелвула

В тесном тамбуре, сразу за входом в комплекс мастерских, Саша горестно склонилась над Дереком Линксом, пытаясь по скудным показаниям датчика его скафандра определить, насколько серьезно положение бывшего командира «Геракла».

Рорих, который наконец освободился от тела Фрамера, уложив его рядом с Линксом, снял гермошлем и без сил прислонился спиной к холодной, покрытой инеем стене. Из ушей Эрни все еще сочилась кровь.

Николай, присев возле порога, перезаряжал подствольный гранатомет своей импульсной винтовки, одновременно пытаясь связаться с Андреем, который теперь оставался единственным, кто отсутствовал на месте условленного сбора.

— Я слышу тебя, Николай… — раздался наконец в коммуникаторе фон Риттера долгожданный ответ. — Спускаюсь к вам… Буду минут через пять, не раньше…

— Тебе помочь, Андрей?

— Справлюсь… Они собирают манатки… — вдруг сообщил он, имея в виду остатки атаковавших форт десантных групп.

— Это плохо… Поторопись, Андрей.

С небес вновь начал накатываться вой. Николай беспокойно оглядел темное пространство над фортом, подсвеченное языками пожара, и подумал, что этот звук уже становится привычным и обыденным, как шум ветра…

— Саша, надо уходить вниз, пока не поздно, — обратился он к Эйзиз.

Та подняла голову, и из-под обода гермошлема устало блеснули ее глаза.

— Дождемся Андрея…

— Линкса и Фрамера лучше отправить сразу, — настоял Николай. — Ваби и Эрни справятся с этим, а мы с тобой подождем Звягинцева.

Саша кивнула. Николай был абсолютно прав. Откровенно говоря, в иные моменты ее вдруг начинало коробить от его спокойствия. В минуты опасности Николай вел себя так, словно все, что творилось вокруг, не касалось его лично. Неужели он настолько выдержан, чтобы запретить себе думать о безвыходности их положения? О близкой и неотвратимой смерти?..

Закусив губу, Саша подошла к Эрни, знаками объяснив, что они с Николаем хотят от него.

Рорих кивнул, жестом подозвав Ваби.

Карлик, на лице которого никак не сказались страшные события последнего часа, бережно поднял Линкса и, не дожидаясь, пока Рорих поднимет бесчувственного Фрамера, шагнул во тьму.

— Эй, подожди! — хрипло выкрикнул Рорих, которому все еще казалось, что он говорит шепотом.

Николай, присев в дверном проеме, продолжал напряженно вглядываться во тьму подсвеченных пожаром небес.

Внезапно из глубин внутреннего двора форта показалась стремительная приземистая тень.

Фон Риттер машинально подался назад, вскинув оружие, но тут же с облегчением опустил ФЛАУ, — стремительной тенью оказался Черч, который бежал к нему, чуть припадая на одну лапу.

— Где ж ты был, пес драный? — тепло пожурил его Николай, когда холодный мокрый нос ткнулся в его щеку.

Черч лишь радостно взвизгнул, шумно обнюхивая его скафандр.

— Где же Андрей? — на плечо фон Риттера легла рука Эйзиз.

— Не волнуйся… — попытался успокоить ее Николай. — У него есть еще пара минут.

Он ошибся. Отдаленный вой вдруг резко приблизился, и по стенам старого форта ударил первый ракетный залп…

* * *

По злой иронии, первая кассетная боеголовка, разделившаяся над северной частью форта на множество свободно падающих зарядов, накрыла именно тот район, где располагался вход в ремонтные мастерские.

Саша не успела понять, что они попали в зону ковровой бомбардировки. Вой истребителя внезапно сорвался на высокочастотный визг, и она почувствовала, как пол под ногами заходил ходуном, а все пространство за покосившимся дверным проемом вдруг встало на дыбы, покрывшись черно-оранжевыми выбросами разрывов.

Николай, который за секунду до этого сидел на корточках, резко выпрямился, словно в его ногах вместо мышц были пружины, и повалил Эйзиз на пол, упав поверх Саши…

Жаркая, удушливая волна смешанного с осколками воздуха ворвалась в тамбур, выбив неплотно прикрытую внутреннюю дверь, и Саша едва не закричала, явственно ощутив, как мягко, податливо дернулось прикрывшее ее тело фон Риттера…

— Коля!.. — в непередаваемом ужасе вскрикнула она, выбираясь из-под обмякшего тела. — Коля!! — Она вскочила, не обращая внимания на заунывный посвист не закончивших своего рикошета запоздалых осколков, и попыталась перевернуть Николая, но правая рука с кибернетической кистью не слушалась ее.

Эйзиз машинально согнула локоть и увидела на месте механической кисти лишь развороченную искусственную пеноплоть да изуродованные тяги сервоприводов, из перебитых соединений которых сочилось густое масло…

Тогда, до крови закусив губу, она, действуя одной рукой, перевернула Николая, страшась увидеть его лицо…

Куда подевалась в эти секунды резкая, нетерпимая, надменная Ледышка, что давно считала саму себя лишь хорошо отлаженным механизмом для профессионального убийства?

В этой искалеченной, обессиленной женщине, которая, глотая слезы, пыталась окровавленными пальцами левой руки нащупать пульс на горле фон Риттера, никак нельзя было узнать лейтенанта Эйзиз. Слишком много человеческого горя и отчаяния читалось в ее глазах, слишком много позабытого, женского вернулось в ее сознание за последние мгновения…