Трансцендентный дневник 4

И вновь Прабхупада сказал, что все правильно, если они приехали просто на экскурсию, они остаются платными гостями: «А иначе необходимо заниматься служением. Преданный должен заниматься служением добровольно. Почему его надо просить? Они должны быть рады возможности послужить».

Акшаянанда улыбнулся в мою сторону: «Тогда он был комендантом храма, Хари Шаури. Раньше, год назад, у него были трудные времена. Когда он был комендантом, то никто…»

«Иногда мне приходилось буквально выкидывать их из комнаты», — подтвердил я.

Хамсадута сказал, что, похоже, главная забота многих западных преданных заключается в том, чтобы просто-напросто поддержать душу в теле. Адаптироваться к Индии очень сложно, и многие из них болеют. В то же время, добавил он, они не контролируют свои привычки в еде и потому попадают в замкнутый круг переедания и болезней. «Это одна из наших самых больших проблем. Как вы сказали, если кто-либо болен, он должен поститься. Я им говорю: «Перестань-^ те есть. Вы сразу же почувствуете себя лучше. Не ешьте, если у вас лихорадка. Пейте воду, принимайте лимон. Вы поправитесь за несколько дней». Они не понимают, как работает их собственное тело, и настаивают на том, чтобы есть. Они становятся все более и более больными, они все усложняют. Я видел, что у многих людей несварение желудка с сильным обострением. В таком случае работать они не могут. Они заболевают желтухой, дизентерией, амебной дизентерией, у них вскакивают фурункулы. Причина всего этого — они слишком много едят. А затем они хотят поменять свою диету. И хотя они меняют диету, они едят так много, что это тоже не дает ощутимого эффекта. А затем им требуются деньги на лекарства, и я вынужден тратить кучу денег на лекарства. Сейчас я положил этому конец. Я сказал им: «Сперва попоститесь три дня, и если вам не станет лучше, я дам вам денег на лекарства». Но они постоянно бегают в этот госпиталь, берут то одну пилюлю, то другую. Все эти пилюли бесполезны. Истинная проблема — переедание. И конечно же, когда они переедают, им хочется поспать, поскольку в Индии жарко. И когда они спят, то заражаются дизентерией. А когда у них начинается дизентерия, они не могут ничем заниматься. И, таким образом, они попадают в замкнутый круг, из которого очень трудно вырваться.

Лишь немногие преданные способны продержаться в Индии в течение долгого времени. Когда я вижу, что приезжает замечательный полный сил мужчина, я наблюдаю за ним и вижу — он ест, и я говорю: «В течение недели этот человек заболеет». И действительно, с большой уверенностью можно сказать, что через неделю он уже будет болен. Он не встает с постели, у него лихорадка, у него дизентерия, он собирается идти в госпиталь. Таким образом у нас много таких людей».

На лице Прабхупады появилась кривая улыбка: «Я видел. Некоторые из них едят так много, я удивлен». Он откинулся на спинку сидения и посмотрел на своих лидеров: «Итак, как же нам решить эту проблему? Это весьма непросто».

И вновь я вступил в разговор, желая поделиться своим осознанием: «Я заметил, что если вы хотите, чтобы какие-то виды служения продолжали выполняться, вы вынуждены заставлять их, и никак иначе, поскольку их духовный уровень недостаточно высок, чтобы работать добровольно».

Прабхупада кивнул: «Они должны быть… Один человек говорит: «Ты иди сюда, ты делай это, а ты — это». Тогда это будет сделано. Комендант храма должен быть очень способным организатором».

«Он должен быть очень строгим, — сказал я. — Я говорил Хамсадуте, что когда я был комендантом, я в течение долгого времени пытался все устроить таким образом, чтобы киртан продолжался и ночью, а они то не приходили, то засыпали, то одно, то другое. И многие отказывались участвовать в киртане. Я мог собрать самое большое пять или шесть человек со всего храма, которые добровольно соглашались участвовать. Мы проработали этот вопрос и составили список всех, кто потенциально мог бы петь по ночам. Каждый был учтен, я даже пуджари поставил на это время, поскольку у нас не было достаточно людей. Тогда мы сказали…»

Прабхупада перебил меня: «Нет, пуджари должны рано вставать».

«Ну, да, конечно, но несмотря на это, — продолжал я, — мы сказали им: «Или поете в течение часа ночью, или уходите». Мы заставили их воспевать, и затем все шло как по маслу».

Прабхупада улыбнулся мне: «Почему же ты не занимаешься этим сейчас?»

«Ну, я сказал им об этом, — ответил я, указывая на Хамсадуту. — Он собирается этим заняться».

Прабхупада улыбнулся, обнажив зубы, решив немного посмеяться надо мной: «Не говори ему, но возьми и сделай».

К счастью для меня, он говорил полушутя.

Хамсадута сказал, что считает мою идею хорошей, поскольку поучаствовать в киртане в течение часа не так уж трудно. Но до этого Прабхупада говорил о трех часах, поэтому у нас не было полной уверенности, какой же стандарт принять.

Прабхупада проявил гибкость и практичность: «Три часа подряд — это слишком, это невозможно. Сделайте один час».