Трасса длиною в жизнь (СИ)

Теперь, появившись в гараже, я обнаружил там парня приятной наружности, ковыряющегося в моём движке.

- Ты кто? – спросил я с порога, от удивления забыв про вежливость.

Парень вынырнул из-под капота и потёр тыльной стороной ладони испачканный маслом лоб.

- Вадим, - сказал он, - руки не даю, - и показал мне такие же измазанные чёрным пальцы.

- Да уж, не надо, - я подошёл к нему и остановился рядом, разглядывая внутренности автомобиля, - не видел тебя в команде.

- Я новенький. Личный механик Щевлёва.

Я присвистнул.

- Забавно. А я Щевлёв.

Мы уставились друг на друга, изучая друг друга уже по-новому.

Вадим, как оказалось, копался в машинах примерно столько же, сколько и я – лет пять, не больше. Зато дело это любил. Особого гонора у него не было, и мы легко нашли общий язык. С ним можно было поговорить и о моторах, и о гонках, и о жизни человеческой. Своей бесконфликтностью и мягкостью он немного напомнил мне Яна, и я, не удержавшись, в начале осени позвонил уже не моему Янчику.

Ян был рад меня услышать, он окончил ВУЗ и сейчас искал работу. И тут мне в голову пришла любопытная мысль – правда, я пока не знал, как её протолкнуть, потому решил этот самый промоушен доверить Яру.

С Яром мы стали общаться, хотя до отношений здесь было далеко. Он спал с кем хотел и при этом не забывал приставать ко мне. Я его стабильно посылал, но он, похоже, ничуть не испытывал от этого дискомфорта.

В отличие от меня, он довёл сезон до конца, и хотя кубка не получил, но по итогам вошёл в тройку лучших.

Это могло бы быть обидно, если бы не его пристальное внимание ко мне. Ярик старался загладить вину как мог и внезапно оказался тем ещё котёнком. В больницу он присылал мне цветы, а после выписки всё время звал попить кофе и смотрел на меня как на героя войны.

Во время таких посиделок произошло, кстати, ещё одно событие, запавшее мне в память – как-то, когда мы сидели в кофейне на Арбате, нас заметили две девушки.

Я мысленно напрягся, приготовившись их отшивать – девушки на меня всегда заглядывались, только толку от этого было немного.

Они долго шушукались за соседним столиком, пока не решились подплыть к нам сбоку. Более смелая уселась на стул слева от Яра – который тут же зацвёл как куст малины - а другая робко остановилась по правую руку от меня и после секундой паузы выпалила:

- Простите, вы – Виктор Щевлёв?

Я аж подпрыгнул.

- А что, я в розыске? – спросил я, искоса поглядывая на неё и другим краем глаза ловя широкую ухмылку Яра.

- А вы – Ярослав Арвенин? – спросила другая томно, почти падая Яру на плечо.

Яр улыбнулся и снисходительно посмотрел на неё:

- Может быть.

- Дайте автограф! – выпалила та, что стояла около меня и сунула мне под нос какой-то блокнот.

Я опешил, но на блокнотике машинально расписался. Она осталась стоять рядом, глядя на меня влюблёнными глазами, а вторая девушка запрокинула голову набок, демонстрируя Яру тонкую шею, и так же томно попросила:

- И мне…

Яр впился взглядом в эту шею так, будто был вампиром, и мягко предложил:

- Может не здесь?

- Может быть.

В итоге они уехали в какую-то гостиницу, а я некоторое время выслушивал от своей нежданной поклонницы возбуждённые рассуждения моим героизмом, красотой и мужественностью. Должен признать, это было приятно, и было это далеко не в последний раз.

А в целом программа этих посиделок стала для нас весьма обыкновенной: мы пили кофе, иногда коктейли и говорили о жизни. К нам часто подходили поклонницы. Кстати, поклонниц было больше, чем поклонников. Как правило, Яр уходил с кем-то из них, а наутро извинялся.

Идея о том, что у нас могут быть отношения, быстро исчезла из моей головы – у Яра отношений не могло быть в принципе. Он был, есть и будет тот ещё потаскун. И каким бы мазохистом я ни был в смысле любви, вестись на его сладкоголосые речи не собирался. А, может, я просто взрослел. До этого я видел только свою любовь и своё чувство, превращавшее моего любимого в идола. Теперь же абсолютно отчётливо, будто со стороны, видел все наши отношения целиком. Мне не было обидно, что у него больше любовников и любовниц – он был менее разборчив, вот и всё.

Мы всё равно время от времени спали вместе – обычно после заезда, когда адреналин хлестал через край, но я уже не придавал этому особого значения. Секс с ним был по-прежнему улётным, но по своей эмоциональной наполненности походил на секс со шлюхами. А вот другом он мне стал - и весьма неплохим.

И тогда, в начале сентября, когда я вдруг вспомнил о Яне, я решил обратиться к Яру, чтобы он пробил у отца должность штатного психолога.

Дело прошло без осложнений, и к октябрю Ян уже был с нами.

Тогда же автосервис окончательно встал на ноги, и я, по настоянию отца, купил себе новую квартиру поближе к центру.

Сам я особого энтузиазма от этой идеи не испытывал, потому как мне было абсолютно всё равно, где жить, но когда пригласил к себе на новоселье Яна и Яра - понял, что не прогадал. Переделанная из пятикомнатной коммуналки трёшка с обширной кухней в старинном доме произвела достойное впечатление, и даже Яр, похоже, посмотрел на меня по-новому.