Трасса длиною в жизнь (СИ)

Мы оба замолчали, думая каждый о своём, и в то же время об одном и том же, а потом я не выдержал.

- Знаешь, Макс, самое страшное – не победа и не поражение. Самое страшное, когда бесконечно тянется одно и то же, и у тебя уже нет надежды на перемены. Жизнь как наждаком скребёт по коже – не ранит и не ласкает. Ты ей безразличен. Ты всего лишь маленький муравей на обочине дороги.

Я замолчал. Даже не заметил, что Макс повернулся и внимательно смотрит на меня.

- Ты меня заставил испытать, что такое быть просто лишним… Забытым. Что такое, когда на тебя – на твои поступки, какими бы они не были – просто не отвечают. Просто не видят тебя. Со мной никогда такого не было. Это отчаяние. И я не хочу окунуться в него снова. Если ты не любишь меня – лучше прогони. Скажи мне в глаза и дай забыть. Потому что сам я никогда не сдамся. Просто не могу. Никогда не умел и вряд ли уже научусь.

- Вить… - Макс потянул руку и коснулся моего запястья, - ну что ты… Всё же хорошо.

- Ничего не хорошо, Макс, - я вырвал у него свою руку и посмотрел в упор. – У меня нет тебя. Я чувствую это постоянно, когда ты с ним, но что ещё хуже – я чувствую это каждую секунду, когда ты рядом. Я сплю с тобой и думаю - а как делал это он? Был ли он нежен? Заботился ли о твоём удовольствии? Сосал ли твой член или только удовлетворял себя? Блядь, Макс… Меня конкретно понесло не туда, но я не знаю, как ещё тебе объяснить. Ты даже слушать не хочешь. Что ж… В чём-то ты прав. Мои проблемы – только мои. Но больно мне от тебя. И не пытайся сделать вид, что этого нет.

Я выдохся. Пальцы были стиснуты в кулаки, и я не собирался их разжимать - наоборот, впился в ладони сильнее, потому что едва ли не впервые в жизни к глазам подступали слёзы.

- Вить…

Макс поднялся со своего шезлонга и, скользнув мне за спину, заставил откинуться назад, а сам скрестил руки у меня на груди и, уткнувшись носом в волосы, потёрся им о мою макушку.

- Витенька, я не хочу причинять тебе боль.

- Так не причиняй… - я продолжал стискивать кулаки, но не вырывался.

- Ну, я не могу уйти от него. По крайней мере, сейчас.

- Почему?

Макс вздохнул и, чуть повернувшись, прижался ко мне щекой.

- Вить, это такая неромантичная тема… Нам обязательно говорить об этом здесь?

- А где?

Я опять почувствовал, как подступает к горлу чёрная волна злости. Отбросил в сторону его руки и, встав рядом, развернул его лицом к себе.

- Всегда будет не время, Максим. И всегда будет не место.

Макс вздохнул и попытался отвернуться, но я поймал его подбородок и опять заставил посмотрел на себя.

- Пусти… - выдохнул Макс.

Секунду я держал его, а потом отпустил, потому что теперь уже на его лице отражалась подступающая истерика.

Макс отскочила на два шага назад и замер, опустив голову вниз и потирая предплечья, которые я сжал с такой силой, что остались красные пятна.

- Прости, - я подошёл к нему вплотную и обнял, теперь уже по-другому, просто укутывая его в кокон своих рук.

- Вить… - он вздохнул – у меня денег нет.

- Бля, и это всё? – Макс не ответил. – Макс, ну ты в меня совсем не веришь, или как?

- Уймись и дай договорить…

Я замолчал.

Макс некоторое время собирался с мыслями, а потом выпутался из моих рук, отошёл к парапету и, опершись о него, уставился на лес и морской берег далеко внизу.

- Мать Руслана – большая шишка в модельном бизнесе и та ещё стерва. Такая же, как и её сын. Если я уйду от него, я боюсь, что они перекроют мне кислород. А я пока не знаю, куда ещё могу деться. Мать уже три года как не даёт деньги на ВУЗ. С тех пор, как увидела первую фотку в журнале. Она… Ну как бы для неё это не совсем мужское дело. А может, она просто нашла повод сделать мне ручкой окончательно. Я же начинал-то не всерьёз… Просто Русик предложил мне сняться, мол, у тебя классное лицо и все дела.

- О боже, Макс, и ты повёлся…

Макс посмотрел на меня и улыбнулся одним краем губ.

- Ну… Как тебе сказать.

- Извини, но это пиздец.

- Не, ну в этот раз всё было профессионально: студия, камеры… И реально моя фотка на обложке – на обложке! – журнала. Вить, ты просто не знаешь, как трудно начинающей модели попасть на обложку.

- Ну и как? Тебе понравилось?

- Сниматься – да. Мать, конечно, подвела, но я думаю, она бы и другой повод нашла. Отказалась давать деньги. А вот Руслан готов был помогать сколько угодно – но тут уже мне было бы неудобно, тем более, мы с ним тогда ещё не были близки. У нас с ним было что-то такое… конфетно-букетное. Затянувшиеся недоотношения. И когда я отказался от денег, он стал предлагать мне работу у его матери. Потом уже пошли и другие заказы, но всё равно в основном через него. Иногда предлагали напрямую – но обычно те, с кем я уже работал. Я входил во вкус… И не только в смысле съемок. Мне же нужно платить за универ, за квартиру…. При чём, не обижайся конечно, но я не смог бы снимать за двадцать штук что-то типа того места, где жил ты. Ко мне приходят фотографы, редакторы… я должен поддерживать статус. И в плане интерьера, и в плане шмоток… Машины тоже часть статуса.

- Достаточно. И что теперь? Ты правда хочешь заниматься этим всю жизнь?

Макс пожал плечами.