Трава на бетоне (СИ)

Скай остановился, опустил голову, вдыхая запах шелковистых, густых волос, гладя медленно его спину, слушая быстрый стук сердца у самой своей груди. Арин тоже замер, прижавшись губами к прохладной ямке у основания шеи Ская, задумчиво водя кончиками пальцев по тонкой синтетике черной футболки, касаясь через нее затвердевшего соска.

Я тебе обещал, что не буду ничего делать, если ты сам не захочешь, — наконец сказал Скай.

Арин еле заметно улыбнулся, поднял голову, прикусил мочку его уха, жарким нежным языком скользнул по гладкой коже ниже, к изгибу плеча:

Сейчас я не против. Но только по моим правилам.

Часть 11

У тебя есть правила? — заинтересовался Скай.

Арин пожал плечами, отстранился, прислонился спиной к перилам, положив локти на холодную узкую металлическую полоску:

Не знаю, что и сказать… Неправильное слово подобрал. У меня бывает. Ладно, не буду объяснять. Потом поймешь. Давай быстрее, пока я не передумал.

Сволочь ты невообразимая, — спокойно сказал Скай, привлекая его к себе, — Здесь холодно, давай вернемся в комнату.

Арин повернулся, наклонил голову, глядя вниз, в дымное месиво километрового провала, проговорил вполголоса:

Скай — твое настоящее имя?

Да. Другого у меня нет. А твое имя настоящее?

А что было той ночью? — спросил Арин, игнорируя его вопрос, — Я не помню.

Ничего не было, — честно ответил Скай, — Ты не дурак, можешь сам догадаться, что тогда с тобой случилось. Поэтому ничего и не было.

Не любишь животных? — усмехнулся Арин.

Забираю свои слова назад, — нетерпеливо ответил Скай, — Ты дурак. Притом полный.

Если бы мне нужно было то, во что ты превращаешься, я и сейчас затянул бы на тебе ошейник. Но ты мне нужен настоящим.

Арин потянул вниз молнию куртки, обернулся, посмотрел внимательно:

Интересное желание. Настоящим, говоришь?

Скай не стал отвечать, шагнул назад, за порог, не отпуская лежащих на плечах Арина, рук, потянул его за собой.

Серые сумерки лежали в комнате пыльными пластами, свет давно погас — электрические связи потеряли ощущение человеческого тепла, и лампы превратились в матовые, мертвые тусклые шары.

В колыхающихся пепельных тенях, в холодном воздухе все казалось мертвым, мертвыми были плоские отблески, лежащие на пластиковом полу, мертвыми были правильные, твердые линии углов и стен.

Ощущение жизни, горячей, сильной, свободной, лилось лишь от стройного, гибкого тела, от обнажаемой медленными движениями, гладкой кожи.

В полумраке глаза Арина потеряли блеск и в их матовой, темной глубине не отражалось ничего, осталась лишь пугающая, серьезная внимательность. Словно пытаясь что-то понять, смотрел он в глаза Ская, изучающе, не отрываясь.

Скай не отвел взгляда, притянув Арина ближе, он провел ладонями по округлым плечам, обнаженной спине, мягким, осторожным движением, ощущая под пальцами легкие припухлости старых, рваных шрамов на его коже.

Поднял руку, дотронулся до широкой серо-белой полосы на его шее, отвел сиреневые, приглушенного сумерками цвета, мягкие шелковистые пряди волос.

Настоящий. Не стертый призраками, живой, манящий, теплое дыхание, пристальная темнота затуманенных глаз. Странное, непонятое существо, смесь резкости, опасности и испытующего, тревожного ожидания, непокорный, неродной, но почему-то именно сейчас нужный. Необходимый. Подкинутый мне безглазой судьбой, так и не понявшей, что она натворила.

Больно. Больно от осознания того, что все происходящее просто способ избавиться от желания, не более. Хороший способ. Приятный. Ложный.

Скай отвлекся от своих мыслей, неожиданно поняв, что Арин перехватывает инициативу в свои руки, словно пробудившись от глубокой апатии. Приподнявшись, он чувственным, нежным скользящим движением провел по шее Ская языком, стирая кончиками пальцев остающуюся после прикосновения влажную дорожку. Наклонил голову, потянул плотную синтетическую ткань футболки, обнажая тренированное, сильное тело, почти невесомо коснулся губами соска и, помедлив, прикусил ощутимо, вызвав ощущение тревожной, сладкой боли, проговорил еле слышно:

Я сам так решил… Сам тебя захотел.

Я не спорю, — тихо сказал Скай, привлекая его к себе, — Сам так сам.

Арин опустился ниже, прижался губами к напрягшемуся животу Ская, пальцами нежно тронул полоску кожи над жестким ремнем, потянул вниз ткань джинсов:

Я просто хорошо помню твой вкус. Помню, что и тогда тебя хотел. И кровь возбуждала, и та боль.

Скай опустил ресницы, вздрогнул, почувствовав прикосновение влажного языка к головке члена, перевел дыхание, поняв, что торопиться он не будет.

Ты меня тогда тоже хотел? — спросил Арин, проводя губами по тугой, тонкой коже.

Скай не стал отвечать, прикусил губу, положил руку на шелковистые волосы на его затылке, сжал ладонь, с трудом удержался от стона. Арин не стал ждать ответа, повернул голову чуть набок, прошелся языком по всей длине возбужденного члена, тронул пальцами повлажневшую головку:

И сейчас меня хочешь?