Трава на пепелище

— Ну и к чему все это? — прямо спросил Ривиодо по дороге в особняк. — Чего ты добиваешься?

— Все, что я там сказала, — действительно так и есть. Вы можете не доверять мне, князь, но я умею признавать поражение. Наши с вами интересы столкнулись, я проиграла в честном бою. Вы оказались опытнее и дальновиднее меня. Бой окончен. Зачем же сейчас мне раскачивать лодку, в которой сижу сама, и как-то вредить вам? Я вместе с сыном остаюсь здесь, на островах, и хочу, чтобы во время вашего похода все было спокойно. Кроме того, я хотела бы, чтобы армия вернулась с победой, ведь в случае поражения ничего хорошего нас здесь не ждет.

— Только это?

Леат неопределенно взглянула на него и промолчала. Переспрашивать князь не решился.

* * *

До запланированного выступления оставались всего сутки. Последнее донесение от короедов с Большой земли гласило, что армии велетрийцев и хотов готовы со дня на день двинуться к границе. Ривиодо рассчитывал застать их врасплох на пике сражения, когда они уже достаточно перебьют друг друга. Многовековой опыт галатинян в ведении полномасштабных войн — неплохое преимущество, если учесть, что собранные наспех армии Большой земли не имеют ни серьезного количества обстрелянных бойцов, ни боевых офицеров, ни давних военных традиций. Из таких маленьких преимуществ и складывается большая победа.

Итак, неожиданность, превосходство в числе, опыт, врожденная боевая ярость и дирижабли — вот, по мнению Ривиодо, те слагаемые успеха, которые будут способствовать победе галатинян.

На армейском совете было решено разделить войска на три армии. Западная армия под командованием генерала Тагорио Те должна была обогнуть континент с запада и обрушиться на столицу Хоты Адиру с моря. Восточной армии генерала Гильеро Мио предстояло высадиться на южном побережье напротив столицы Велетрии и двинуться к Велету по суше. Вообще Ривиодо долго размышлял, в какую сторону развивать наступление второстепенным армиям после захвата столиц — двинуть ли их на овладение рудниками, шахтами и приисками у Великой стены или направить на противоположные края континента, для того чтобы отобрать у врагов фабрики. В конце концов князь остановился на втором варианте, полагая, что на предприятиях его войска по ходу дела смогут обзавестись паровыми транспортами и огнестрельным оружием. А чтобы воины смогли по достоинству оценить технологии противников, он приставил к каждой армии по несколько короедов, отлично знакомых с теми.

Самой сильной и многочисленной Центральной армии ставилась задача ударить по бьющимся у Пеликановой бухты войскам и уничтожить живую силу, способную организовать сопротивление. В дальнейшем, как справедливо полагал Великий князь, действовать придется по ходу развития событий.

Как всегда, в плане все выглядело красиво, разумно и многообещающе. Но впереди ждала война, а ее непредсказуемый характер Великий князь Галатиона Ривиодо-Гре знал не понаслышке.

* * *

Накануне отплытия Ривиодо вместе с Сальдой поднялись на флагманский дирижабль, названный «Ветром победы». Именно на нем князь вместе с гвардией короедов собирался направиться к Большой земле, отчего адмирал Рамиро Вое оскорбился до глубины души, ведь для старого морского волка флагманом на всю жизнь оставалось только его судно.

Это был первый полет Ривиодо. Он стоял на палубе гондолы и наблюдал, как четыре лебедки, которыми притянули к земле дирижабль, теперь медленно возвращают канаты. Управляющие ими ребята время от времени останавливали вращение и следили за тем, чтобы подъем аппарата проходил равномерно.

Капитан воздушного судна Пико Поло тоже во все глаза наблюдал за подъемом, то и дело отдавая указания боцману. Пожилой коренастый боцман кивал и ужасным громовым голосом передавал приказы команде, состоящей кроме капитана и боцмана из восьми человек — главного инженера, такелажника, двоих на механизмах балансировки, мотористов, рулевого и слуги, ответственного за питание команды, наличие необходимых запасов пищи и воды.

Наконец канаты высвободились из плена наземных лебедок, и теперь уже команда заработала лебедками на борту, чтобы подтянуть их. Такая система, разработанная несколько лет назад, теперь была признана слишком сложной и неудобной, а потому сохранилась лишь на первых трех огромных дирижаблях, ставших флагманами. Новые уменьшенные модели просто скидывали канаты, которые крепились на крючках, вбитых в грунт, и их притягивала к земле дюжина людей. С гигантами-флагманами такой фокус бы не прошел и пришлось бы собирать большую толпу. Впрочем, первое время на континенте все равно так и придется поступать, пока не будут оборудованы специальные посадочные места.

Дирижабль завис в воздухе, полностью готовый к движению. Ривиодо ахнул от восторга. Такая махина тихо двигалась по воле ветра, точно плыла. Не зря он назвал их воздушными судами. Пристань, дома, люди, корабли — все такие маленькие, точно игрушечные, продолжали уменьшаться.

— Как здорово! — прошептал князь.

— Да, это потрясающе, — согласился Сальда, также улыбающийся во весь рот, словно мальчишка. — Потрясающе!