Травень-остров

Несмотря на не холодную пока погоду, в шатре стояло несколько жаровен, пышущих темно-красным и золотым. Из курильниц поднимался тонкий, едва ощутимый, но приятный, необыкновенный аромат.

Когда Зорко и Анд вар вошли, в шатре было пусто, если не считать змея на деревце. Но едва Зорко шагнул вперед, чтобы поближе рассмотреть маленькую картину из эмали и красок на крышке ларчика, как за занавесом послышались мягкие шаги и оттуда в помещение, отведенное под лавку, вышел среднего роста, плотного телосложения седой курчавый человек с густой бородой, вившейся так же, как и волосы на темени, — мелкими кольцами. Лицо его было чистым и ухоженным, кожа умащена благовониями, но загар и обветренность от морских походов не так быстро, как того хотелось бы, сходили на нет. Крючковатый прямой нос и высокий подбородок свидетельствовали о непреклонности и почти юношеской самоуверенности вошедшего. Одет он был с виду неброско, в отличие от хозяина лавки, где венну попытались всучить фальшивый жемчуг, но лишь на первый, неопытный взгляд.

Зорко многим отличался от своих соплеменников, и больше всего знанием того, что обыкновенному венну знать вовсе не обязательно. А необязательным было знать о всяких заморских тканях, которые были мало пригодны для деревенского и лесного быта и стоили таких денег, которых по всем лесам не собрать было. У веннов не в почете были злато и серебро, расплачивались у них скотом или зерном, а благородные металлы служили редким украшением для оберегов или оружия. Зорко же, толкуя с проезжими о разных разностях, быстро выучился распознавать доброе и худое тканье, дорогое и простое. Аррантский купец ряжен был в черный шелковый халат с подбивкой из шерсти горного медведя. Шелк был настоящий, из Шо-Ситайна, с невообразимой по трудности вышивкой. Вокруг цветов, ни на что виденное прежде Зорко не похожих, вились стебли и тонкие зубчатые листья растения, более всего напоминающего папоротник, но не обычный, а сказочный. А меж цветов и папоротников изгибали чешуйчатые тела и топорщили когти, крылья и гребни змееподобные звери, похожие на тех, что резали из дерева сегваны. Длинные алчные языки высовывались из пастей, усеянных кривыми хищными зубами, а синие и ярко-алые глаза в золотой оправе смотрели холодно и мудро. Только синее, алое, золотое и серебряное шитье украшали халат, но так, как не сделали бы этого и десять тысяч красок. Горный медведь обитал там же, в Шо-Ситайне, и слыл очень редким зверем. Был он огромен, могуч, свиреп и глуп, а потому почти пропал и был объявлен неприкосновенным по указу государя Шо-Ситайна. Однако у охотников горного Шо-Ситайна всегда были сильные луки, длинные стрелы и пустые кошельки… Халат подпоясывался толстым шелковым шнуром. Налобный ремень с ярким большим смарагдом перехватывал густые серебристые пряди. Полы халата доставали до щиколоток, а на ногах аррант носил мягкие парчовые, расшитые золотом туфли со смешно загнутыми вверх носами.

— Андвар? Здравствуй, добрый юноша, — приветливо обратился к молодому сегвану Пирос. Голос у арранта был низкий и густой, но приятный, а не приторный, как у его давешнего соотечественника. — Да ты привел гостя? Как зовут тебя, о добрый сын матерей рода… Серого Пса?

— Да падет на тебя тень покрова Прекраснейшей, добрый Пирос, сын Аррантиады Великой, — отвечал Зорко. Арранты освоили все пути на земле — и морские, и сухопутные, и даже венн знал, как правильно приветствовать арранта. — Прозываюсь я Зорко, сын Зори. — И веннн поклонился торговцу.

— Пирос, сын Никоса, — в свою очередь поклонился аррант. — Тебя заинтересовал шо-ситайнский шар? — тут же перехватил он взгляд венна. — Это нередкая вещь, но не всякий шар вырезан с таким искусством.

— Как получается, что маленький шар попадает внутрь большего? — задал Зорко наиболее волновавший его вопрос. Узор на шаре был витиеват, но не таков, чтобы с ним не справился хороший веннский резчик.

— Это спрашивает всякий, кто впервые видит шо-ситайнский шар, — довольно ухмыльнулся Пирос. — В том и величие мастера, что все шары вырезаются из цельного куска и никогда не могут быть вынуты один из другого, потому что родились меньшие внутри больших!

— Дозволь посмотреть? — попросил Зорко.

— Смотри, конечно, — разрешил аррант. — Это слоновая кость, она очень крепка.

Вот что такое слоновая кость, Зорко не знал. Он повертел шар, присмотрелся и возвратил его на место.

— Тебе понравилась эта вещь? — спросил купец, с любопытством наблюдая за необычным венном. То есть венн был самый обычный: белая вышитая рубаха, штаны, сапоги, кожаный пояс, волосы ниже плеч. Но то, как оценивающе смотрел он на заморскую редкость, как ловко вертел ее в пальцах, с каким достоинством держался он в лавке, как, наконец, приветствовал он арранта, заставило Пироса приглядеться к гостю внимательнее.

— Это ладная работа, — заметил Зорко. — Если хочешь, я сделаю тебе такой же.