Травести бурлеска

Я покорно проследовал за ней. Достал упаковку Whiskas, выложил ей в тарелку. Слушая, как она мурлычет, поглощая свою кошачью еду, я почувствовал голод. Кинуть что-нибудь в микроволновку? Отыскав в морозильной камере пару полуфабрикатных котлет, я подошёл к СВЧ печке, которой не пользовался уже лет триста. На ней лежал, приклеенный скотчем, белый конверт. Не удивительно, что я не замечал его всё это время.

Поспешно оторвав липкую ленту от белой, глянцевой панели, я достал сложенный вчетверо лист бумаги.

«Не знаю, была ли я хорошей женой, надеюсь, что неплохой. Я стала понимать, что себя не изменишь. Потому решилась на такой поступок. Ухожу, осознавая, что дальше не могу жить, как жила раньше. Как старалась жить раньше. Наши с тобой десять лет были замечательными. Для меня по крайней мере… Или нет… Вру. Я бы хотела так чувствовать их. Но не могу. Не ищи правды. Позаботься о наших детях. Ни в чём себя не вини, дорогой. Целую. Если напишу „люблю“, ты не поверишь. Аня».

Если бы письмо было со спорами сибирской язвы, оно было бы менее страшным. Я скомкал листок и швырнул его в раковину. Когда тебе говорят «не вини себя ни в чём, дорогой» — это означает одно — «только ты во всём виноват, сука!».

Значит, она уехала не на неделю, не на месяц. Она ушла навсегда. Она бросила детей. Наших детей. Она обманула всех. И свою мать тоже. И я во всём виноват?! Я виноват, что не ушёл первым.

Упаковка с подтаявшими котлетами полетела в мусорное ведро. Я вспомнил, как в детстве был в квартире, где мусоропровод находился в кухонной стене. Не знаю, о чём думали проектировщики дома, наверное, об удобстве жильцов. О том, как последним не нужно будет таскаться с мусорным ведром по подъезду, а можно будет решать вопросы утилизации отходов, не выходя из кухни. Но уж точно, ни одному архитектору в голову не пришло, что такой мусоропровод через несколько лет будет смердеть помойкой на всю квартиру, отвращая жильцов от собственного дома. Выходит, и у нас был такой мусоропровод. И мы не смогли выстроить наши взаимоотношения без всеразрушающей вони.

«Не ищи правды» — пишет она. Ненавижу её. Так нельзя. Так не поступают нормальные люди. Что ей двигало: она влюбилась, захотела изменить жизнь, совершила преступление? Нет, последнее, точно нет, в письме не было ни намёка на это. Я должен знать причину. Что я скажу детям? Что их мама умерла? Через десять лет, они захотят узнать — как.

Я схватил намокшую скомканную бумажку, развернул. Буквы местами растеклись от влаги, словно паучьи конечности. Бумагу нужно сохранить.

Котлеты в упаковке тоже не стоило выбрасывать.

Кошка мяукнула, требуя воды. Я налил ей в миску из чайника.

Голова трещала, словно с глубокого похмелья. Сегодня наступил понедельник, и нужно было идти на работу.

Мне вообще не нужно потом и кровью зарабатывать деньги. После того как я выиграл кучу денег в лотерею, купил квартиру, вложил бабки в нефтяные акции, мы могли бы спокойно вести праздную жизнь, воспитывать детей, путешествовать по свету. Мы могли бы спокойно прожить без всякой работы. Но моя жена не захотела. Она «искала себя».

Мне пришлось стать домашним хозяином. Нет ничего хуже, иметь возможность и ею не пользоваться. Я только фантазировал о поездках, островах, горных лыжах, озёрах в канадских лесах. Мы жили ничем не примечательно. «Деньги любят тишину» — говорила моя супруга. Оттого, внешне мы выглядели как нижняя граница среднего класса.

Дети ходили в обычные садики. Посещали обычную школу. Мы ездили на обычных машинах, правда, их было две.

Жена работала как лошадь. Она решила реализовать себя в бухгалтерском деле. Окончила институт и стала трудиться у своей, тогда ещё подруги. А на меня возложила все обязанности по дому, в том числе отца и домашнего повара. Мать я заменить не мог, при всём моём желании.

От скуки я тоже устроился на работу в ЖЭК. Я не управдом. Остапа Бендера из меня не вышло. Я юрист. Занимаюсь исками по поводу задолженности по платежам. Работа идиотская, не требующая семи пядей во лбу и больших затрат времени. Ей мог бы овладеть любой студент первого курса, какого ни будь юридического колледжа. И совсем было не обязательно заканчивать юрфак МГУ с красным дипломом.

Почему бы не сгореть всему в синем пламени?