Травля (СИ)

— Когда у меня завязались отношения с Тимом, я была одна. Я сбежала от Джека и не собиралась к нему возвращаться, никогда. В общем, это длинная история, я пока не готова ее рассказать… не сейчас, — голос Кэрол охрип от нахлынувшей на нее боли. — Я не хочу возвращаться к мужу. Я уеду с Тимми.

— А как же любовь? — осторожно спросила Торес, с жалостью смотря на нее.

— Какая любовь?

— Как какая? Ваша. Между тобой и твоим мужем, от которого ты бежишь.

— Замолчи, Мел! — Кэрол вскочила. — Нет никакой любви, поняла? Я его не люблю, не вернусь и верность ему хранить не собираюсь, даже если он и дальше будет оставаться моим мужем и не захочет развестись! Этот человек не заслуживает ни верности, ни любви! Я была ему верной, я любила его больше всего на свете…

Она осеклась и замолчала. Торес заметила, как глаза ее налились слезами, прежде чем она отвернулась.

— Ты читала мой дневник, да? Я знаю, что читала, не отпирайся.

— Читала. Прости.

— Забудь об этом. И никогда не говори ни Иссе, ни Тиму. Пообещай мне. Поклянись. Только тогда я возьму тебя с собой.

— Я клянусь, Кэрол. Я и не собиралась никому ничего рассказывать. Это твое личное дело, зачем мне вмешиваться? Уверена, раз ты приняла такое решение, у тебя были основания и причины. В любом случае, это твоя жизнь… Я не хотела лезть в это, просто я же вижу… Тяжело наблюдать, когда погибает любовь.

— Наша с ним любовь давно погибла.

— Нет. Я общалась с ним. Он тебя любит. И ты его — тоже. Я понимаю, свою любовь вы изрядно поломали… но она все равно еще есть.

— Поверь мне, Мел, это не любовь, это — мука. И для меня, и для него, если он на самом деле все еще меня любит. Давай закроем эту тему раз и навсегда. Я не хочу говорить о Джеке, никогда. И при Иссе и Тиме упоминать его не советую. Джек убил Даяну, родную и единственную сестру Тима, в которую, к тому же, был влюблен Исса. Они оба ненавидят Джека. И только мы с Патриком до сих пор удерживаем их от того, чтобы они с ним не расправились. Джек тоже их ненавидит, особенно Тима, как ты понимаешь. Он знает, что они хотят его убить и сам на них охотился. А после того, как узнал, что у меня с Тимом отношения…

— Представляю… — протянула Торес понимающе.

— Тим мне пообещал, что откажется от мести, что не убьет Джека. Но если они вдруг опять столкнутся… Поэтому мы с Тимом уедем, очень далеко и так, чтобы Джек никогда нас не нашел.

— Я поняла, — Торес кивнула. — А эта Даяна — та самая… которая была твоей подругой?

— Да.

— Но почему твой муж ее убил? За что? — поразилась Торес. — Неужели он на такое способен?

— Да. Он и не на такое способен. Ты просто не знаешь его. Он расправился с собственной матерью… и с моей тоже. Он убил Куртни… женщину, которая меня воспитала и которую я очень любила… О какой любви может идти речь после всего этого? Я бежала от него… Я боюсь его, не верю… Ты бы сама вернулась к такому человеку?

— Э-э, нет, наверное, — Торес была шокирована услышанным о Джеке Рэндэле, не в силах поверить.

— Вот и я не хочу. И хватит об этом.

Торес замолчала, изумленно прикусив губу, а Кэрол ушла в ванную комнату, чтобы справиться там со своей снова выползшей наружу болью, загнать ее обратно в сердце, где никто ее не мог увидеть… И она надеялась, что теперь у Торес поубавится симпатии к Джеку Рэндэлу, и ее восторг перед ним поутихнет.

***

На следующее утро за Патриком снова приехала машина. Кэрол и на это раз сказала, что мальчик еще болеет. Водитель кивнул и снова молча уехал. Сердце Кэрол тревожно сжалось.

Ей удалось связаться с Габриэлой, та заверила, что благословенный уже в пути и велела им собирать вещи. Чем они все и занялись, готовясь к отъезду.

Но вскоре они услышали, как снова подъехала машина. Кэрол метнулась к двери, надеясь, что приехал посланник Габриэлы, и невольно ахнула от ужаса, увидев, как из лимузина вышел Луи.

Подбежав к двери, Спайк глухо зарычал, потом заскулил и бросился прочь, унося ноги.

— Мам, спокойней, — раздался рядом голос Патрика, заставив вздрогнуть от неожиданности. — Ты вся на взводе, успокойся, иначе он что-то заподозрит. Я в кровать, притворюсь больным, а ты улыбайся и веди себя, как ни в чем не бывало. Соберись, мама!

Кэрол глубоко вдохнула полной грудью и с улыбкой открыла дверь. К ее удивлению, рядом с Луи стояла незнакомая женщина.

— Луи, привет! — сказала Кэрол и кивнула его спутнице. — Проходите! Вы решили проведать Патрика?

— Конечно, — холодно ответил старик, пройдя мимо нее. — Что с ним? Я привез доктора, она осмотрит его.

— Доктора? О, ему не настолько плохо, уверяю.

— Что с ним? — повторил Луи, остановившись и устремив на нее свой тяжелый взгляд.

— Небольшая температура, головная боль…

— Раньше он когда-нибудь болел?

— Ну, а как же, — Кэрол слегка растерялась. — Все дети болеют.