Травля (СИ)

Он больше ни разу к ней не прикоснулся, даже не пытался. Хотя бывало, что подходил слишком близко, почти касаясь, и в такие моменты Кэрол буквально кожей ощущала исходящее от него горячее желание, которое когда-то так её пугало, а теперь обжигало, заставляя трепетать и волноваться. И тогда сердце её замирало, она напряженно ждала, справится ли Исса в очередной раз с этим или нет. В основном, она ему помогала и сама отходила, но бывало, вызывающе оставалась на месте, оставляя выбор за ним, отойти или нет. И то, что она так делала, приводило его в ярость, он начинал злиться на неё, очевидно, виня только её одну в своём влечении, как будто сам был вообще ни при чём.

А Кэрол было грустно наблюдать за всем этим. За его мучениями и терзаниями. И ради чего, кого — не понятно. За два месяца прибывания в Хайфе она ни разу не видела Тима. Она знала, что они с Иссой помирились и снова были вместе, работали, жили в одной доме. Она не спрашивала о нём, Исса почти ничего не говорил, словно позабыл о своём стремлении снова их свести, помирить. Она даже не знала, как отреагировал Тим на её приезд, Исса ничего ей не рассказал. Не знала, был ли Тим всё ещё с Торес, жили ли они все вместе и что вообще у них там происходило. Она и не хотела знать, потому что даже мысли об этом причиняли ей боль. Если Тим расстался с Торес, Исса, наверное, сказал бы об этом. А раз он отмалчивался и предпочитал больше не поднимать эту тему, значит, Торес всё еще была с Тимом, который и не собирался бросать её и возвращаться к Кэрол.

Вот и очередная великая мужская любовь в её жизни. Было горько, больно и обидно, но Кэрол не терзалась и запретила себе страдать по этому поводу. Хватит с неё страданий из-за мужчин. И самих мужчин с неё хватит. Моральных и душевных сил на них у неё уже не осталось. Да и желания тоже. Было бы хорошо, если бы и её молодое требовательное тело с этим согласилось и не беспокоило её своими желаниями, позволив обрести полный покой хотя бы в личной жизни. Но оно пока не разделало её решения вычеркнуть любовь из своей жизни и мучило сексуальной неудовлетворенностью, требуя мужчину.

Она была бы не против взять себе в любовники Иссу, но понимала, что это вряд ли возможно. Она не хотела ему навредить, внеся разлад между ним и Тимом. При желании она могла бы запросто соблазнить Иссу, она знала об этом. Он бы не выдержал, если бы она сама стала склонять его к близости. Но она этого не делала и не собиралась, относясь с уважением к его дружбе с Тимом. Но выдержит ли сам Исса? По-хорошему, ей надо просто исчезнуть из их жизни. Пока она рядом, они не обретут покой. Их дружба будет под угрозой.

Очередное доказательство, что она всем приносит только вред.

Этот факт стал удручать Кэрол ещё сильнее, чем раньше. Она способна только разрушать всё вокруг, включая собственную жизнь и жизнь других. Всё вроде бы было хорошо, Тим пришёл за ней, вызволил из тюрьмы, и они оба радовались тому, что снова вместе. И вдруг всё рухнуло, когда казалось, что было надёжным. И почему, из-за чего? Потому что уступила мужу, пообещавшему спасти от смертной казни? Что скрыла это? Может, потому что стала бесплодной, ко всему? Это тоже веская причина, зачем такому молодому парню, как Тим, который мечтал создать семью, женщина, не способная родить ему ребёнка? Не нужна такая. И Кэрол была сама с этим согласна. Конечно, не нужна. И на это она не обижалась. Что ж, она признавала, что на этот раз сама виновата в том, что потеряла мужчину. Всё сделала для того, чтобы он сбежал, не захотев больше с ней никаких отношений. И с этим уже ничего не поделаешь, хотя вроде как и не виновата перед ним за то, что с ней всё это произошло. Беременность, тюрьма, бесплодие. Единственную вину, которую она признавала перед ним — это то, что уступила Джеку и скрыла это от Тима потом. Она признавала, что это оба этих поступка были её ошибками. Было бы хорошо, если бы была возможность заранее предугадать свои ошибочные действия, знать, когда попытка сделать, как лучше, обернётся «как еще хуже». Но что сделано — уже не исправишь. И Кэрол не хотела в этом копаться и заниматься самоедством, гоня прочь сожаления и разочарование.

Она не хотела причинить боль Тимми, никогда не хотела. А если и причинила, то ненароком. Что ж, он не остался в долгу. Он тоже сделал ей больно, очень больно. И если она лишила его доверия к женщинам, то он забрал у неё последние остатки доверия ко всем людям в целом, стал её «последней каплей». Словно она вернулась в своё детство, в период до Эмми и после неё — когда никого не любила и никому не доверяла, видя вокруг только враждебность людей.

Даже Иссу она уже раздражает и злит. Скоро он не выдержит и свалит от неё подальше, чтобы не оказаться в её постели. Возможно, возненавидит за свои муки, за то, что лишила покоя, стала между ним и его другом. Её отношения с ними держались только на любви к ней Тима, без этой любви они развалятся. Уже почти развалились.

И этот момент настал, причём совсем неожиданно.