Травница

Кто попытается обычной сделать, отдав замуж, как намеревалась, пусть и неосознанно, поступить тётка Валена.  Кто бояться начнёт. А где один, там – много. И в конце концов Ижке всё равно пришлось бы уйти.

Оставалось только смириться и сказать тётке Валене «спасибо», что предупредила и дала время на сборы.

- Что там? – мягко спросил Яррей, быстрым шагом выскочив из дома.

- Да вот… никак! – чуть не плача, отозвалась ведьма.

Яррей поправил сумку на плече, в которую сбросали всё, что, казалось бы, могло понадобиться им в дороге, Ижкину колдовскую книгу, а Малёк сам запрыгнул. Оборотень склонился к псу и резким движением разрезал ремешок.

Шустрик взвизгнул, как маленький щенок, и рванул с места. Не успела Ижка ни слова сказать, ни окликнуть его…

- И как теперь… - глядя в след убегающему псу, растерянно начала она.

- Захочет, найдёт нас. Нет – то найдёт другого хозяина, - ответил Ярр, беря Ижку за руку и увлекая в противоположную от деревни сторону, по узкой звериной тропе, змеившейся по пологому склону.

Уже когда они были у самой кромки леса, послышалась ругань тётки Валены, но тут же утонула в гвалте надвигающейся толпы деревенских, вооружившихся кто чем горазд.

И всё же у Ижки дрогнуло что-то внутри, стиснуло сердце так, что она едва удержалась на ногах, хватая воздух ртом. И тут же Яррей прижал её к груди, погладил по голове, успокаивая, не проронив ни слова, позволив пережить этот момент.

- Почему? – всхлипнула она.

Нет, Ижка знала ответ на свой вопрос. Даже несколько ответов, и её вопрос был скорее криком о несправедливости. И вместе с ним она выплеснула свою боль и обиду.

- Идём, пока не одумались, - взяв за руку ведьму, оборотень увлекал её всё дальше в лес.

Он знал этот лес, каждое дерево, запах зверя, что прошёл недавно по этой тропе. Конечно, ему было бы проще обернуться, так он чувствовал бы себя уверенней, но Ижея едва ноги переставляла без его помощи. И он не мог оставить её без явной поддержки.

Лесная чаща мелькала перед глазами, смазывалась в сплошной занавес, шуршала зловеще, словно пыталась Ижейке сказать что-то. Но девушка не понимала.

Она словно оглохла и отупела. То, что раньше само собой отзывалось на её присутствие, что слышалось и виделось – трава какая редкая или место особенное, свернувшая тропа, ведущая к родникам с колдовской водой… всё это исчезло. Не видела Ижка того, что раньше казалось естественным, привычным и правильным.

Ведьма сбилась с шага и  едва не распласталась на сырой земле, зацепившись за вынырнувший из-под пожухлой многолетней слежавшейся листвы корень. К горлу подступила тошнота и нехорошее такое чувство.

- Я пустая, - выдохнула Ижка, и ей даже показалось, что внутри отозвалось гудящее эхо от её собственных слов. – Ни капли силы не осталось. Совсем!

И подняла взгляд на замершего рядом оборотня. Знала Ижка, что эта ночь ей боком выйдет. Но не думала, что всё случится так не вовремя. И теперь она Яррею только обуза. Лучше бы оставить её в лесу. Может, и правда, пока не восстановится. А там… а там видно будет… Может, он совсем её забудет? Зачем ему колдунья, неспособная колдовство творить?

- Идём быстрее, – не обратив внимания на её слова, скомандовал Яррей, поправляя на плече сумку с вещами и мяукнувшим котом. - Тебе ещё отдохнуть нужно. Я помню, раньше здесь была охотничья зимовка…

- Ярр, ты не слышишь?! – выкрикнула Ижка, чувствуя, как на неё накатывает истерика от пережитого и грядущего страха. - У меня теперь ни капли силы нет! Я тебе только мешать буду!

Оборотень спокойно посмотрел ей в глаза и снова взял за руку:

- Мне всё равно, Ижейка. Хоть на всю жизнь останься простым человеком. Не за колдовство я тебя люблю.

И это «люблю» стало глотком свежего воздуха. Надеждой на счастье. Её простое счастье, о котором Ижка мечтала, обняв Малька и заглядывая в неспокойный печной огонь. Что жалеть о том, что случилось? Если не можешь прошлого изменить, то зачем о нём печалиться? Особенно если рядом есть тот, для кого бьётся сердце! И он не бросит тебя, как ненужную, как обузу…

Слабая улыбка, так схожая с нежным, но стойким первоцветом, тронула девичьи губы. Ижея вложила свои пальцы в ладонь Яррея.

- Она у родника была, - пояснила оборотню местная травница.

Травница и сама не раз там ночевала, уходя на несколько дней в лес. Летом мало кто в лесу заночевать может. Все бабы за ягодами и грибами в лес идут, да и то недалеко от опушки. Мало ли… и зверь может напасть, да и заплутать недолго, если леший не в духе.

А вот с первыми морозами маленькие зимовки пустовали редко.

Мужчины отправлялись на ловы, за мехами и мясом. Или за дровами. Землянки, охотничьи избушки оживали, выдыхали в трещащее морозом синее небо столпы дыма, сбрасывали снег с дерновых крыш.

Ижка надеялась, что не запутал леший тропы лесные, озлившись на её беспечность и на то, что не оставила угощений на привычном месте. Бормотала себе под нос, что исправится, только до тепла доберётся, и всё ускоряла шаг, силясь не отставать от оборотня.

И всё же, когда показалась небольшая землянка, огороженная плетёным тыном, вздохнула с облегчением.