Требуется муж, или Охота на темного магистра

Если нет, лучше добровольно сдаться в руки монахинь.

Кот помотал головой, разрушив хрупкую надежду. Так и есть, она помешалась и теперь точно никому не нужна.

– Хорошо, миледи так миледи, – милостиво согласился сменить обращение усатый и положил на лопатки вопросом: – Вас еще что-то не устраивает?

Вайолет хотелось ответить: «Все!» – но она лишь робко уточнила:

– Меня?

Вжавшись в каменный подоконник, девушка пошарила рукой сбоку от себя и отыскала подушку: вдруг ее видение агрессивное, потребуется защищаться.

– Ну не меня же! – усмехнулся кот.

Очертания его словно подернулись дымкой. В итоге от животного остался лишь серебристый контур. Он начал стремительно расти, меняться, в итоге явив перед вконец опешившей Вайолет мужчину. Молодой брюнет дерзко пялился на нее и широко улыбался. Одежда его тоже не соответствовала протоколу: домашние свободные брюки и расстегнутая белая рубашка, обнажавшая загорелое тренированное тело. На последнее девушка старалась не смотреть, сразу по двум причинам. Во-первых, чтобы не провоцировать. Во-вторых, чтобы не повторить истории с императором. Да и не так уж хорош незнакомец, у ильера более интересные черты лица. И фигура наверняка не хуже, просто ему нет надобности ее демонстрировать.

– Что, – приподнял бровь наглец и вплотную придвинулся к Вайолет, понуждая ее поджать ноги, – никогда ликоя не видели?

– Кого?

Девушка больно ущипнула себя за щеку. Увы, безрезультатно, видение никуда не делось.

– Котолака. Ликой – это по-научному, а котолак – по-народному.

– Видела. – Вайолет стукнула подушкой шаловливую руку, потянувшуюся к ее халату. В замке жил всего один мужчина, которому предназначались ее прелести, и это точно не нахальный оборотень. – Только их называли иначе.

– Как же? – мурлыкнул настойчивый собеседник.

Удар не остановил его, наоборот, раззадорил. Откуда только такой озабоченный взялся?

– Будущие покойники. – Теперь в ход пошла нога. В некоторых случаях пинаются даже леди. – У вас нет шансов против людей, которых наймет мой отец, только попробуйте меня обесчестить!

Мужчина поднял вторую бровь, потом и вовсе открыл рот, чтобы… рассмеяться. Где его манерам учили?

Воспользовавшись моментом, Вайолет соскочила с окна и опрометью ринулась к двери. Только вот на пути ей встретилось препятствие, сослепу – свеча осталась на окне – показавшееся гранитной скалой. Не удержав равновесия, девушка самым постыдным образом растянулась на полу. Развязавшийся пояс халата добавил картинке пикантности.

– Она сама! Честное слово! – донесся до Вайолет виноватый голос ликоя.

– Ты и честь – понятия несовместимые, – прогремел над головой Вайолет голос ильера. – Вон отсюда! Надоело каждые полгода новых служанок искать и думать, куда девать твой выводок.

– А никто не просил меня забирать, – обиженно заметил котолак.

– И тебя не просили за мной увязываться, – в резкой манере «отзеркалил» Даур.

Разобравшись с ликоем, ильер обошел притихшую девушку и опустился на корточки. Вайолет гадала, стоит ли сохранять неподвижность или вспомнить о стыдливости. Узнать бы, какие у него намерения! Развлекать Даура Вайолет не собиралась, ее цель – замужество. Не вовремя вспомнился костяной палец. Неудивительно, что, когда прохладная ладонь коснулась плеча, девушка дернулась и приглушенно вскрикнула.

– Понятно! – недовольно пробурчал ильер. – Сегодня все нарушают мои приказы. Забвение ведь не наложено?

Вайолет покаянно вздохнула и приподнялась, чтобы завязать проклятый халат. В соблазнительницу она больше не играла.

Девушка боялась обернуться, проверить, в перчатках ли Даур. А еще не желала знать, какой рукой он ее касался.

– Вставать будете или вам нравится пол?

– Буду. Я книгу искала, а тут…

– А тут вы встретили Хамида, – озвучил имя нахального ликоя ильер и поднял гостью на ноги, даже полы халата одернул. Другой бы фигурой полюбовался. – Он появляется, когда луна входит в полную силу, но обычно гуляет за пределами замка.

– Этот Хамид ведь не человек? Оборотень, я верно поняла?

Руки Даура по-прежнему лежали на ее плечах. Вайолет шеей ощущала дыхание ильера. От него бросало то в жар, то в холод. Ноги ее одеревенели, словно приросли к полу. Казалось, отступи ильер, уйди прочь, Вайолет навсегда останется на том же месте.

Ильер говорил ровно, даже не намекал на ласку, только вот внутри Вайолет все завязывалось тугим узлом от каждого слова, каждого вздоха. Она не испытывала подобного даже с императором: смесь страха и желания, а еще стыда, жгучую, практически болезненную. Минуту назад девушка и мысли не допускала о близости, теперь же трепела в предвкушении неведомого нечто. Корсет стал слишком тугим, она жаждала от него избавиться, мечтала, чтобы ладони Даура легли на грудь, прекратили ее муки. Наверное, если бы Вайолет обернулась, морок бы схлынул, но она не могла, боялась самой себя. Один неверный шаг, одно неверное движение – и никакой графини Скаур в будущем.