Требуется невеста, или Охота на Светлую

У меня наконец-то прорезается голос и получается открыть глаза. Первые секунды все, что меня окружает, расплывается, теряется в вязком тумане. А когда тот рассеивается, я с трудом давлю в себе крик ужаса. Меня как будто забросило в прошлое, в тот кошмарный весенний вечер, когда умерла Летисия.

Просторная гостиная, занавески, разлетающиеся от порывов ветра, который приносит с собой рокот моря и терпкий, соленый воздух. Хочется сжаться в комок. От холода. От страха и отчаяния, в которое я с каждой секундой все глубже погружаюсь. Потому что понимаю: дважды Валар не проиграет.

– Мама!

От пронзительного детского крика меня подбрасывает на диване. Пытаюсь с него сорваться, чтобы броситься к своей малышке, но чьи-то жесткие пальцы впиваются мне в плечи, заставляя оставаться на месте.

– Смотри, мама уже проснулась.

Валар останавливается в паре метров от меня, смотрит сверху вниз, скользя по мне насмешливым взглядом. Он держит на руках Литу, заплаканную, напуганную малышку. От слез в ее глазах меня начинает колотить. Дергаюсь в попытке сбросить ненавистные руки еще одного ублюдка, но меня, схватив за плечи, грубо швыряют обратно на диван.

– Сиди спокойно, Ленни, иначе мне снова придется тебя «успокоить», – мерзко ухмыляясь, советует Кано. – Мне бы этого не хотелось. Согласись, будет неинтересно, если ты проспишь собственную смерть.

Краем сознания я отмечаю, что за два года он совсем не изменился. Тот же дикий взгляд хищных черных глаз, та же обманчиво мягкая улыбка на красивых губах. Смуглая загорелая кожа, будто только что вернулся с курорта. Черные, аккуратно зачесанные назад волосы и небрежная щетина на резко выделяющихся скулах. Ничего не изменилось. Он даже оделся так же, как в день, когда похитил Летисию: светлые брюки, белая, распахнутая на груди рубашка.

Та же обстановка: дом у моря, и даже комната похожа.

Подонок!

– Отдай мне ее. – Я протягиваю к малышке руки, больше всего на свете желая просто ее коснуться. Обнять, прижать к себе и больше никогда не отпускать.

– Нет, Ленни, твое время вышло, – качает головой ублюдок. – Марисела – моя дочь, и с сегодняшнего дня я буду о ней заботиться.

От этих слов, произнесенных низким бархатным голосом, меня передергивает. Когда-то он нам с Летти безумно нравился, а сейчас мне хочется заткнуть уши, только чтобы не слышать Валара.

– Позволь хотя бы ее успокоить. Ты же видишь, она плачет.

– Для этого у меня есть няня.

Комната перед глазами все еще расплывается, поэтому я не сразу замечаю, как в нее вводят Дину. Вернее, ее за собой грубо волочет бритоголовый детина в строгом черном костюме. Подозреваю, что точно такой же йорг стоит у меня за спиной, готовый усмирить по щелчку пальцев своего господина.

– Возьми и успокой ее, – приказывает Валар.

Дину колотит. Лицо ее все в темных, оставленных тушью разводах. Руки дрожат, когда она протягивает их к Мариселе, бросая на меня быстрый затравленный взгляд.

Наверное, мне стоит что-то ей сказать, попытаться успокоить. Но «все будет хорошо» прозвучит сейчас как минимум неправдоподобно. Я понятия не имею, как все будет, и почему-то кажется, что ничем хорошим это не закончится.

Гаранор сказал, что заберет меня вечером, вот только не уверена, что вечером я еще буду жива.

Дину уводят вместе с Литой. Мне хочется кинуться следом за ними. Настолько, что я снова непроизвольно дергаюсь, и грубые пальцы нанятого Кано урода впиваются мне в кожу.

Валар подходит к столику с графинами, неторопливо наполняет бокал сильрой.

– Я оставлю девчонку при себе. На первое время. Пока не найду для Мариселы нормальную воспитательницу. А потом она последует за тобой, Ленни, в лучший мир. – Он возвращается ко мне и садится в кресло. – Никому не нужная смерть, в которой винить стоит только саму себя. Все это происходит из-за тебя.

– Мразь… Какая же ты мразь!

Мне хочется оказаться от него как можно дальше, и в то же время руки чешутся от желания подскочить к нему и выцарапать его ядовитые, отравленные тьмой глаза. Жаль, я не могу позволить себе ни того, ни другого. Единственное, что могу, – это постараться взять себя в руки и потянуть время. Зачем? Сама не знаю. Но может… может, случится невероятное.

– Успокойся. – Улыбка сползает с лица монстра, обнажая его истинную суть. – Не заставляй поступать с тобой так же, как с Летисией. Пристрелить тебя будет слишком просто. Слишком быстро. – Он подается вперед, ко мне, и шепчет с издевательской улыбкой: – Быстро для тебя, мой ангел. Я же хочу, чтобы Эления Мора страдала. Согласись, я заслужил хотя бы небольшую компенсацию за все понесенные из-за тебя убытки и за неудобства, которые ты доставила мне своей выходкой. Сообщила про меня дружку папаши! – Валар усмехается. – Ты даже не представляешь, маленькая дрянь, против кого осмелилась играть.

При всей своей красоте Валар мне омерзителен. Настолько омерзителен, что кажется, меня сейчас вырвет. На дорогой ковер с ярким лаконичным узором или на маленький журнальный столик, который вырастает между мной и высшим.

Прикрываю глаза, убеждая себя успокоиться и не злить его еще больше, а потом спрашиваю: