Требуется невеста, или Охота на Светлую

Я тут же отгоняю от себя неуместные размышления и сосредотачиваюсь на здесь и сейчас. Из холла (совершенно белого, без единого темного или цветного элемента) мы проходим прямиком в мастерскую, такую же светлую и просторную. Пока идем, я рассказываю, почему прилетела без Фелисии, но с дочерью, а Альба говорит, что для нее будет огромной честью увидеть свои скульптуры на таком знаменательном событии, как свадьба Гаранора Хороса.

Я улыбаюсь, как мне кажется, немного натянуто, но, переступив порог мастерской, забываю о причине своего не самого радужного настроения и позволяю восторгу захлестнуть меня с головой. На фотографиях с сайта скульптуры Монтеро прекрасны, но вживую они просто нереальные. Нереально красивые и… нереально живые. Альба явно увлекается мифологией и очень любит свое дело. Каждая скульптура – совершенное творение. Диковинные животные, невероятной красоты птицы, девушки в легких, струящихся, будто шелковых одеждах, словно и не из камня. Они действительно выглядят как живые, и кажется, вот-вот начнут говорить и двигаться. Я иду дальше и цепляюсь взглядом за фею, распахнувшую в полете крылья. Ее лицо, одухотворенное и безмятежное, не уродуют блокаторы. Она кажется такой счастливой и выглядит такой свободной, что внутри меня просыпается зависть.

– Если бы у меня было несколько лишних тысяч дрейхов, я бы ее у вас купила. Поставила бы у себя в гостиной и каждый день ею любовалась, мечтая о несбыточном.

О том, что когда-нибудь в далеком счастливом будущем феи снова научатся летать и чувствовать в себе силу, которой темные нас лишили.

А мне еще хватило ума в одного из них влюбиться.

Глупая, глупая Ленни.

– Ну почему о несбыточном? – спрашивает скульптор. – Мне кажется, все еще может измениться, если и вы, светлые, сделаете шаг к ним навстречу.

– Боюсь, одного шага будет недостаточно.

– Сначала один, за ним другой. Возможно, Эления, вы станете примером для остальных.

– Я? – с удивлением смотрю на Монтеро.

– Конечно, вы, – с улыбкой кивает Альба. – Вы и сонор Хорос. Уверена, свадьба темного из такой влиятельной семьи, как Хоросы, на простой девушке-светлой оставит след в истории Грассоры и повлияет на будущее всей нашей страны.

– Вы оптимистка, – усмехаюсь негромко.

– Я мечтательница, которая обожает истории со счастливым концом. И у вас, я верю, будет такой же.

– Я же говорю, оптимистка, – смеюсь и перехожу к цели своего визита: начинаю обсуждать с Монтеро, какие скульптуры украсят пространства Ла-Молиты.

Дев в античных нарядах миную без внимания, меня больше интересует мифическая живность, которую я фотографирую со всех возможных ракурсов, чтобы потом отправить Фелисии голограммы.

– Я сегодня же постараюсь получить ответ от сонорины Сольт и сразу свяжусь с вами.

Обговорив детали сделки, мы с Альбой покидаем студию. От предложения составить ей компанию за обедом мне приходится отказаться, памятуя об ультиматуме Хороса-старшего.

– Я очень рада нашему знакомству. У вас чудесные работы.

– А у вас чудесная дочка, – льстит мне гостеприимная хозяйка.

Лита уже проснулась. Я несу ее на руках, а дочка зевает и сонно трет кулачками глазки.

– Сейчас поедем в «Детское счастье», – говорю ей, после чего интересуюсь у Монтеро: – В Широне ведь есть «Детское счастье»?

– В нескольких кварталах отсюда в торговом центре «Армелион».

В торговом центре… Это вообще чудесно. Представляю, как будет счастлив Хорос такому обеду.

Аэрокара, на котором я сюда прилетела, уже и след простыл. Его заменил черный тонированный, в котором меня дожидается его величество. Простившись с сонориной Монтеро, я ныряю в салон машины и обнаруживаю, что в нем нет Камилы.

– А где ваш секретарь?

– У нее перерыв. – Хорос скользит по мне беззастенчивым взглядом.

– Точно хотите обедать с нами?

– Если бы не хотел, меня бы здесь не было, – заявляет высший, продолжая изучать меня с таким видом, будто мы как минимум сто лет не виделись. – Называйте адрес.

Я подаюсь вперед и сообщаю водителю:

– В торговый центр «Армелион», пожалуйста, – и вижу, как у темного меняется выражение лица.

Представляю, каким оно станет, когда мы доберемся до «Детского счастья».

– Что-то не так? – интересуюсь с самым невинным видом, проверяя, хорошо ли пристегнула Литу. – Вы ведь разрешили мне выбирать. Или уже передумали?

– И в мыслях не было. Я никогда не меняю своих решений, Эления, – информируют меня с хищным прищуром.

«Вот и плохо, что не меняешь», – проносится мысль, которую я спешу запихнуть куда подальше, пока совесть не сожрала меня с потрохами.

И вовсе я не думаю о том, что он вдруг возьмет и отменит свадьбу. Мне это совсем-совсем не надо – я ведь ее организатор! К тому же жизнь Гаранора Хороса расписана на многие годы вперед. Это как идеальный программный код, а я баг, из-за которого программа, ну то есть темный, странно себя ведет.

– О чем думаете?

– О программировании, – признаюсь более чем искренне. Поймав себя на том, что тоже на него смотрю, и тоже так, будто не видела его с прошлого века, раскрываю свою бездонную сумку и принимаюсь сосредоточенно в ней рыться.