Требуется няня

Внутри у меня пустота, безнадежная и мучительная. Я просто не представляла, что живой человек может испытывать нечто подобное. От ощущения этой пустоты у меня в буквальном смысле перехватывает дыхание. Нет сил даже на банальные бытовые дела. Горе стерло все мои эмоции – я ощущаю только страшную, мучительную душевную боль.

Должно быть, Колетт испытывала нечто подобное, когда умерла Пэтти.

Родители Джонатана едут в Нью-Йорк из Филадельфии, чтобы опознать его тело. Я не звонила им – по крайней мере, я этого не помню. Все, что происходило за последнее время, я помню словно в тумане. Я не могу сказать, с кем говорила, кто звонил. На кухонной стойке разложены продукты – на выброс. Кто-то снял с меня одежду, в которой я была, когда в квартиру приходили полицейские: может, это сделала Амелия? Я с удивлением разглядываю мягкий зеленый топ со следами пота и слюны на груди и спортивные штаны, в которые я облачена. Топ сильно измят в районе талии – должно быть, я хожу в нем уже несколько дней. И его, и спортивные штаны давно пора сменить.

Встреча с родителями Джонатана оказалась одним из самых тяжелых событий в моей жизни. Помню, они спрашивали меня, могут ли они забрать что-то из его вещей. Еще в памяти сохранился эпизод, когда я молча разглядывала нашу с Джонатаном совместную фотографию, сделанную на Кони-Айленд. На ней Джонатан стоит позади, обеими руками обхватив меня за талию. Мы оба улыбаемся в объектив, словно школьники. Еще мне вспоминается, как мать Джонатана взяла в руки одну из любимых футболок сына с логотипом бейсбольного клуба «Филадельфия Филлиз» на груди и поднесла ее к лицу, пытаясь уловить запах сына.

Мы с Джонатаном собирались устроить свадьбу в Филадельфии, ведь там большинство его родственников и друзей, а у меня близких родственников не осталось. Джонатан очень хотел, чтобы я познакомилась с его собакой по кличке Уилсон. Еще он собирался отвести меня на каток, расположенный неподалеку от его дома, и научить кататься на коньках. Он обещал, что будет все время держать меня за руку.

Но теперь всего этого не будет.

Мысль о том, что мне придется присутствовать на его похоронах, причиняет мне нестерпимую боль. Я просто не понимаю, как буду жить дальше без Джонатана.

Сначала мои родители. Потом потеря тети Клары. И вот теперь – Джонатан.

Кажется, его родители тоже меня о чем-то спрашивали, и голоса у них были напуганные и подавленные. Например, они хотели узнать, было ли мне известно, что он сидел на наркотиках и как долго это продолжалось. И еще – почему я не пыталась остановить его?

Я сказала им, что он никогда не сидел ни на каких наркотиках и что они совершенно неправильно представляют себе всю ситуацию. Только не Джонатан. С ним такое никогда бы не случилось. Но, поскольку в разговоре с ними я практически все время пребывала в состоянии истерики, не уверена, что мне удалось их убедить.

Когда они уезжают, я выключаю свет и заползаю обратно на кровать.

В какой-то момент – понятия не имею, что это был за день, то ли четверг, то ли суббота, – в квартире появляются Колетт и Паулина. Должно быть, я отправила им сообщение о том, что случилось с Джонатаном, и объяснила, почему не приду на работу, но я, честно говоря, этого не помню. Возможно, Колетт пыталась мне звонить, но и этого я не могу сказать точно.

Мне совершенно не хочется их видеть, но выпроводить их у меня просто нет сил. Вначале я реагирую на их появление крайне негативно, но Колетт настойчиво демонстрирует мне свою любовь и сочувствие, то и дело заключает меня в объятия, а Паулина одну за другой подносит мне чашки с горячим чаем и сидит рядом, готовая в любой момент прийти на помощь с салфетками и одеялом.

Колетт, как и я, плачет.

Глядя на нее, я невольно думаю: понимает ли она, что, возможно, это ее муж сотворил ужасную вещь с человеком, который был любовью всей моей жизни?

Неужели это они, Бэрды, лишили меня этой любви?

Но нет, Колетт, похоже, ничего не знает и не подозревает – нет, конечно, нет. Она сидит на кровати, положив мою голову к себе на колени, и поглаживает меня по волосам. Паулина держит мою руку в своей и время от времени ласково пожимает мои пальцы. Они дают мне возможность выплакаться и поспать. Я понятия не имею, сколько времени они проводят у меня в квартире, но, проснувшись через несколько часов, я обнаруживаю, что их уже нет – они уехали, оставив записку. В ней Колетт сообщает, что на следующее утро они приедут снова, чтобы проведать меня.

Домофон звонит ровно в семь утра. Я не отвечаю и лишь натягиваю на голову одеяло. Однако кто-то начинает стучать в дверь здания. Затем на лестнице раздается звук шагов. Значит, кто-то все же открыл визитерам подъезд. Я слышу за дверью квартиры голоса – Колетт и еще чей-то. Должно быть, подъездную дверь отпер кто-то из моих соседей. Интересно, они знают о том, что случилось? Что Джонатан мертв и сегодня его похороны.