Требуется няня

Я не могу даже пошевелиться. Но Колетт и Паулина силой поднимают меня с кровати и ведут в душ. Мне больно стоять на ногах – я несколько дней пролежала на кровати, свернувшись в комок. Свет в ванной режет глаза, вода выжигает кожу, словно кислота.

Потом Паулина помогает мне одеться. В это время в дверях квартиры появляется Амелия. Я вспоминаю, что она уже была у меня вчера вечером: или это было три дня назад? Кажется, мы с ней договорились, что поедем на похороны Джонатана вместе на поезде, а когда вернемся в город, Амелия останется переночевать, чтобы не оставлять меня одну.

В руках она сжимает небольшую спортивную сумку.

Однако Колетт, что-то тихо говоря ей, мягко выпроваживает ее за дверь. Уже на пороге миссис Бэрд, приобняв Амелию одной рукой за плечи, объясняет, что в ее присутствии нет необходимости и что ей не следует за меня беспокоиться, потому что они с Паулиной позаботятся обо мне – и вообще возьмут на себя все хлопоты.

Амелия, обернувшись, встревоженно смотрит на меня. Я знаю, чем вызвана ее тревога, она ведь совершенно незнакома ни с Колетт, ни с Паулиной. Она видела Колетт лишь однажды – когда та, потеряв контроль над собой, устроила скандал в ресторане «Очаг», который стоил работы мне и Джонатану.

Амелия что-то говорит Колетт. Судя по всему, она возражает против плана, предложенного миссис Бэрд, но та начинает говорить ласковым тоном, почти нараспев – этот прием практически всегда позволяет ей добиться своего.

Она выводит Амелию в коридор и вручает ей деньги, чтобы та купила себе билет на поезд.

– Мы отвезем Сару на нашей машине – так ей будет удобнее, – говорит Колетт.

Однако Амелия все еще не вполне уверена, что, уступая Колетт, поступает правильно.

– Сара…

Она вопросительно смотрит на меня, чтобы удостовериться в том, что я не возражаю против того, что предлагает Колетт Бэрд.

– Все в порядке, – говорю я с натянутой улыбкой.

И Амелия уходит.

Подъезжает Генри. Дом, где я живу на съемной квартире, которую до последнего времени со мной делил Джонатан, исчезает за поворотом. Мы движемся в машине по улицам города. Вскоре мы оказываемся за пределами Манхэттена и выезжаем на шоссе, ведущее в сторону Филадельфии. Поездка должна занять два часа.

Я равнодушно смотрю из окна на кварталы Нью-Йорка – города, многолюдные улицы которого когда-то казались мне наполненными магией и пробуждали в моем сердце надежды на счастливое будущее. В этом городе я встретила Джонатана. Но теперь он кажется мне лишенным красок. Серые улицы, серые дома. Даже громады небоскребов, превращающие горизонт в ломаную линию, те самые, которые еще недавно казались мне ослепительно-красивыми, теперь выглядят зловещими и таят в себе угрозу – я боюсь, что они в любой момент могут обрушиться.

В моей голове продолжают роиться мысли о том, что муж Колетт может иметь отношение к смерти Джонатана. Всякий раз, когда в моем мозгу возникает это предположение, я испытываю рвотный рефлекс или желание вскрикнуть, словно от острой боли. Однако при всем при том мне понятно, что сейчас я просто не в состоянии противостоять семейству Бэрд. К тому же, если говорить откровенно, мне нужна помощь Колетт, чтобы как-то пережить день, который мне предстоит. Я чувствую себя слишком усталой и подавленной, чтобы самостоятельно что-то предпринимать. Мне необходим тот, кто побудет рядом со мной, поддержит в случае, если у меня вдруг начнут подкашиваться ноги. В конце концов Колетт – единственный знакомый мне человек, кто понимает, что это значит – понести утрату, подобную той, что пришлось понести мне.

И все же в душе у меня все кипит от негодования. Как он мог? Как мог мистер Бэрд совершить подобное с мужчиной, которого я любила, – если, конечно, это его рук дело?

Интересно, Колетт понимает, за каким чудовищем она замужем?

От мыслей о Джонатане я безудержно плачу. Я не могу смириться с тем, что никогда больше его не увижу, что мы никогда больше не проснемся вместе, не будем по вечерам наслаждаться китайской едой, взятой навынос. У меня больше не будет возможности наблюдать за тем, как он пролистывает на компьютере новостные заголовки или результаты матчей на спортивном канале. Больше никогда нам вместе не пить кофе и не завтракать рогаликами из пекарни на углу перед работой.

Нашу свадьбу мы тоже больше не будем планировать. И смена фамилии и превращение в миссис Ромеро мне тоже больше не светит. Как и обучение катанию на коньках.

Нет никаких шансов, что у нас с Джонатаном будет своя маленькая семья – моя семья.

Глава 39

Похорон я почти не помню. Единственное, что сохранилось в моей памяти, – это то, что Колетт и Паулина, стоявшие по обе стороны от меня, все время держали меня под руки.

После окончания церемонии они снова сажают меня на заднее сиденье машины, и прежде чем я успеваю опомниться, мы оказываемся в доме на Западной Семьдесят восьмой улице. Женщины заводят меня в лифт, а затем провожают в одну из гостевых комнат. Колетт говорит, что я могу оставаться в ней столько, сколько захочу.