Требуются герои, оплата договорная

С все возрастающей страстью, Катя отдалась новому состоянию — освобождению от условности понимания. То, что казалось минуту назад ахинеей и бессмыслицей, обладало невероятной силой убеждения, и куда полнее передавало внутренний настрой, чем любой аргумент или довод. Рык, ведомый ее азартом, смягчил позицию. «Нет» слиняло, растаяло.

Вдруг:

— Да. Признаюсь! — Сияние точек наполнилось краснотой, кое-где кроваво-багряной.

Рык застонал.

— Старый дом у дороги. В подвале тайник.

— Покажешь! — велела Ядвига.

— Хорошо! — согласился голос и пропал. Вслед за ним погасло свечение.

Влада Михайловна схватилась за сердце. На нее никто не обратил внимание.

— Он тебя послушался! — воскликнула Марта. — Ты — гений! Я была права!

—Да? — вежливо полюбопытствовала Катя. Масштабы собственной гениальности пока ускользали от нее. Неудивительно, она ведь наблюдала за верхними пластами событий, Марта же глядела в корень. Вероятно, там, и скрывались основания для превосходных оценок? Где еще.

— Катенька! Вы — умница! Вы — достойная преемница. Вы — прирожденный медиум, — Ядвига не скупилась на похвалы.

Катерина не преминула уточнить:

— Что я ему сказала? Кто он? От чего отказывался? Где серьги?

Все рассмеялись. Ядвига и Марта весело, Влада Михайловна нервно, ее волновал ответ лишь на последний вопрос.

— Где же серьги? — спросила она.

— Давайте по порядку, — отозвалась Марта, — Влада Михайловна и Ядвига Болеславовна в соседней комнате потолкуют про дом у дороги, мы с Катериной посекретничаем здесь.

— Во-первых, — начался разбор полетов, — ты сразу загнала дух на эмоциональное поле, напомнив о злодействе. Во-вторых, легко влилась в переговоры. В-третьих, великолепно их провела. А теперь подробнее, по пунктам…

Оказывается, души амбициозны и обидчивы. Напоминать им о совершенных в былой жизни преступлениях неэтично и чревато. Контактеры замыкаются, обижаются, не идут на сближение. Другое дело, вернуть их в грех внезапным толчком, что и учинила Катерина. Едва Ядвига бросила фразу «Вы родственница того чекиста, внучка!»; едва Влада Михайловна невольно подтвердила предположение, как Катя представила картину событий и силой воображения катапультировала объект в криминальную ситуацию.

— То есть я заставила его насиловать девушку? — удивилась Катя.

— Нет. Ты оживила то, что он сделал когда-то. Он насиловал, и после смерти грех не давал ему покоя. Если он подчинился, значит, тебе удалось нащупать болевую точку. Именно в этом заключается дар медиума, в умении обращаться с душами умерших. У каждого мастера свой стиль. Ядвига заискивает перед тенями, позволяет руководить собой. Ты избрала путь силы: не боишься, не робеешь, навязываешь свою волю.

— Что лучше?

— Техника контакта не имеет значения. Важен результат. Чтобы работать хорошо, надо учиться, надо понимать и держать под контролем каждую фазу. Сегодня ты обрушила на объект удар, превышающий нужное усилие раз в 100.

— Так ему и надо! Сволочь!

— Напротив, ты сделала подлой душонке царский подарок.

— Почему? Как же так?

— Эмоции — главная забава теней. Ты кипела праведным гневом и подпитывала энергетическую квадру…

Если души, как утверждала Марта, падки на человеческие чувства, то нынче дух чекиста вкусил от Катиного возмущения достаточно. Сцена насилия всколыхнула до основания, до боли в сердце. Фраза Влады Михайловны «…вот почему она ненавидела маму, вот почему повесилась…» гвоздем сидела в мыслях. Бедная девочка из голодного 1922 года не только пострадала от пьяных мужских амбиций, она еще забеременела и вынуждена была родить. Нежеланный ребенок, исковерканная судьба, психическая травма — груз выдался не по силам, смерть показалась легче жизни. Бедная, бедная девочка…

— А как же серьги?

Марта победоносно улыбнулась.

— Из-за них мы и старались. Если хочешь, пойди, погляди, как Ядвига колдует, только тихо.

Катя подкралась к двери в соседнюю комнату, заглянула в щелку. Влада Михайловна, закрыв глаза, кружилась в танце. Она то приседала, то вскидывала вверх или разводила в стороны руки. И, не умолкая, бормотала.

— Гипноз, — шепнула Марта, — приобщение к родовой памяти.

— Что? — Чудеса продолжались.

— Тетка сейчас вспоминает, что случилось когда-то с ее мамой. Как бы вместо нее возвращается в детство.

— Разве это возможно?

— Почему нет?

Действительно, почему? Катя вновь прильнула к щели.

— Лес, полянка солнечная, я маленькая иду по тропинке, за мной бежит Бобик…

— Дом у дороги! — Ядвига Болеславовна, как опытный лоцман, корректировала курс, не позволяя клиентке тонуть в лирических отступлениях

— Мне три года, — пролепетала Влада Михайловна, — мужчина в гимнастерке, с чемоданчиком, обнимает маму, она брезгливо кривится…

— Ап! — прихлопнула Ядвига в ладоши. — Контактер появился, сигналит, — она совершила несколько плавных, направляющих движений правой рукой. — Давай, друг, давай!

Гипнотический танец изменил ритм, стал подвижнее и быстрее.

— Мужчина просит о чем-то, мама не соглашается, он настаивает, кричит. Он замахивается. Я бросаюсь к нему, отталкиваю. Он хватает меня, поднимает на руки.

— Это она? — спрашивает у мамы. Та кивает.