Требуются плотники

– Кольцо, – сказал Алексей. Крючком на конце гвоздодёра он ловко подцепил кольцо и дёрнул к себе, с глухим звоном вслед за ним потянулась ржавая железная цепь.

– Символично, – сказал Дзержинский задумчиво. – В могиле Ильича – цепи. Сбывается предсказание Маркса: «Пролетариям нечего терять, кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир».

– Древние пролетарии потеряли, – неудачно пошутил Алексей.

Николаев глупо хихикнул, но не заметив положительной реакции начальника, замолчал.

Пока длились безуспешные поиски улетевшей в преисподнюю винтовки, на дно склепа по лестнице опустились Ворошилов со Степаном Петровичем. Минут через десять, орудуя ломом и лопатой, плотники вытащили из земли не только древнепролетарскую цепь, но и прикреплённый к ней сундучок, по-видимому, припрятанный древними буржуями. Сундучок был сколочен из дубовых досок и укреплён по углам железными накладками. Доски от длительного контакта с московской землёй почернели, а железо покрылось ржавчиной. Замка у сундучка не было – он запирался на обычную дверную щеколду.

– Клад! – уверенно сказал Ворошилов, когда находку вытащили из подземелья. – Точно, клад!

– Сейчас посмотрим, что это за клад, – сказал Дзержинский и твёрдой рукой, покаравшей не одну тысячу богачей-кровососов, отодвинул засов и потянул скобу кверху.

Старые мастера, без сомнения, знали своё дело хорошо. Крышка, плотно подогнанная к боковым стенкам, открылась с жалобным скрипом. Мягкая трава, заполнявшая доверху внутренность сундучка, за долгие годы высохла и рассыпалась в мелкую пыль. От нестройного дыхания зрителей она подлетала кверху прозрачным облачком. По подземелью распространился терпкий запах южных степных растений и Алексею показалось, что действительно повеяло теплом. Лампы поднесли ближе. Пыль осела и все увидели, что внутри находятся два больших яйца, переложенные по бокам для сохранности толстыми войлочными прокладками. Золотисто-зелёные яйца, казались покрашенными и блестели, как будто их только вчера смазали маслом к светлому празднику Христова Воскресения.

– Страусиные, – уверенно сказал Ворошилов.

– Странные какие-то, – покачал головой Степан Петрович. – Может, это динозавра яйца…

– Какого ещё динозавра? – спросил Николай.

– Древнего ящера, типа нашего крокодила.

– Откуда в Москве крокодилы, – возразил Ворошилов. – Нет, точно страусиные. Я такие в Туркестане видел. Только те белые были, как у курицы, а эти – зелёные.

– Надо в зоосаде показать, – предложил Круглов. – Они наверняка знают, чьи это яйца.

– Возможно, – согласился Дзержинский. – Но для начала, я думаю, правильнее будет в Исторический музей отнести. Это же, в некотором роде, археологическая находка. Возможно, ценная для науки.

– Правильно, в Исторический, – согласился Ворошилов. – Он, кстати, и находится ближе. И ещё, товарищи, думаю не стоит на каждом углу трепаться о том, что мы откопали в могиле вождя. Зачем народ зазря баламутить. Согласны, Феликс Эдмундович?

Дзержинский утвердительно кивнул головой.

Николай, обхватив сундучок двумя руками и стараясь не отставать, шёл за Алексеем. Уцелевший от падения в пропасть штык он держал подмышкой. Цепочка размоталась и, путаясь между ногами красноармейца, звякала по булыжной мостовой, напоминая, что ещё не все «пролетарии всех стран» избавились от своих цепей. Круглов был на голову выше Николаева и тому, чтобы не отстать, приходилось двигаться перебежками. Ворошилов назначил старшим команды Алексея и приказал после музея сопроводить бойца к его начальству и подтвердить, не вдаваясь в подробности, как было дело, и куда исчезло личное оружие.

– Скажи ему там, чтобы для порядка влепил этому растяпе суток десять ареста от моего имени, – проинструктировал он Круглова. – А потом пускай дальше служит. Глядишь и выйдет из него какой-нибудь толк.

Дежурный хранитель музея без лишних расспросов принял находку и выдал казённую расписку на серой бумаге. Алексей не знал куда её деть, сунул в карман да так и потерял. Куда делись артефакты, найденные при строительстве Мавзолея, и проводились ли вообще в этом месте археологические изыскания не известно. Возможно их результаты по старой русской традиции были засекречены, и тогда мы о них никогда не узнаем. Но, может быть, ещё не всё потеряно. Ведь уже давно замечено, что в России всё секрет, но ничего не тайна…

В караульном помещении было жарко натоплено. Комвзвода Сидорчук не отпустил Алексея, пока тот не написал объяснительную записку о происшествии. Вспотевший и до смерти перепуганный Николаев жалобно смотрел то на командира, то на плотника и тихо бормотал оправдания, пытаясь смягчить обвинительный текст рапорта. Алексей пожалел невезучего новобранца и, коротко описав как было дело, добавил несколько положительных характеристик и то, что видные революционеры Дзержинский и Ворошилов лично поручились за молодого бойца и уверены, что он ещё проявит себя в деле охраны и обороны молодой социалистической республики и приложит все усилия для победы мировой революции.