Трейлер Старика

Зона

Дом Белоснежки,

20 часов 30 минут 7 ноября 2047 г.

— С праздником! — сказал Старик с экрана ноутбука. — Хотя он имеет большее значение для внешнего пространства, а не для нас, но не будь событий семнадцатого года, не появились бы на свет ни я, ни ты. Найди как-нибудь в свободную минутку в Большой Библиотеке забавный фильм, называется «Ленин в октябре», посмотри. Повеселишься… Впрочем, это лирическое отступление, а вообще-то хочу спросить: как рука?

Белоснежка машинально спрятала забинтованную кисть за спину.

— Спасибо, ничего. Пустяки, не болит…

— Не пустяки, а разгильдяйство и безалаберность. — рассердился Старик. — Что такое жгучий пух, учила? Учила. Сама про него рассказывала «детсадовцам»? Рассказывала. О том, что от него ожоговые волдыри образуются на коже, объясняла? И сама в него вляпалась! Восхитительно. Чудесно. Бесподобно.

— Больше не повторится.

— Очень надеюсь. Завтра опять покажешь свои болячки Сверчку. И не смей отговариваться! «Пустяки» ей, видите ли…

— Хорошо. Обязательно зайду в медпункт.

— Что-то смущает? — спросил Старик.

— Смущает. — твёрдо ответила Белоснежка. — Как я поняла, врачи в Зоне — эндогены.

— Ну, не одни они…

— Практически все. Из ста четырёх — девяносто семь. Почему?

— На то два объяснения. Во-первых, как ты знаешь лучше меня, остатки русского населения не получают никакого высшего образования. В том числе — медицинского. Ни здесь, в китайской Сибири, ни в марионеточных «республиках» европейской части бывшего СССР. Так что медики к нам не попадают. Выучиться врачебному делу здесь, в Нашем Мире, невозможно по очевидным причинам: не каждое большое государство с медицинскими институтами с этим справляется. А уж нам-то… Во-вторых, эндогены по сравнению с переселенцами-экзогенами обладают буквально сверхъестественными способностями к самообразованию и гипертрофированной чувствительностью. Достаточно им осмотреть больного, чтобы понять, где и что в его организме не в порядке. Достаточно почитать медицинские справочники и учебники (а читают они невероятно много), чтобы понять, в каком лечении нуждается пациент. И, кстати, медицинских ошибок практически не бывает. Даже при принятии врачом-эндогеном единоличного решения. А уж если созывается консилиум, такая возможность совершенно исключена. Поверь, за подобного эскулапа с жадным урчанием ухватилась бы любая из клиник для богатеев там, за Стеной.

— Охотно верю. — вздохнула Белоснежка.

— И всё-таки что-то по-прежнему беспокоит?

— Видишь ли, Старик… — Белоснежка замялась. — Прости, конечно… Может показаться неэтичным… Но я, разумеется, ни с кем сомнениями на эту тему больше не делилась…

— Смелее. — подбодрил Старик. — Знаешь ведь: всё останется между нами.

— Мне кажется, что эндогены… не совсем люди.

— Боишься, что впала в наказуемую ересь? — мягко спросил Старик, переходя на её голос. — В расизм? Гм… порассуждаем. По существу всё верно, родившиеся в Зоне отличаются от перебравшихся сюда. Весьма и весьма. Это очевидно. Никто и не притворяется, что различий нет. Так что же?

— Такое ощущение, — наконец решившись, выпалила Белоснежка, — что медики-эндогены относятся к нам, пациентам-экзогенам, словно ветеринары к животным. К существам другого вида.

— Повторяю, вы для них — именно существа другого вида. Хотя слово «животные» я бы всё-таки не употреблял: сами они меньше всего считают, что рождены животными. «Ветеринары»? Гм… Так что из того? Плохие «ветеринары»? Неумелые?

— Гениальные. — твёрдо сказала Белоснежка. — По моему, тот же Сверчок может вылечить любую хворь.

— То есть помощь от плохого врача с такой же, как у тебя внешностью, но с сомнительным результатом примешь без колебаний? А гарантированное исцеление тебя гениальным эндогеном-«ветеринаром» Сверчком будешь считать чем-то унизительным? Только оттого, что у него вертикальные зрачки посреди оранжевой радужки?

— Как-то нехорошо получается… — смутилась Белоснежка. — В самом деле — расизм…

— Нехорошо. — подтвердил Старик. — Но, напомню, никто никогда не узнает об этом разговоре. И постоянно помни: если, не приведи судьба, снова потребуется помощь врача, то убедишься, что наши «ветеринары» в лепёшку разобьются, а вылечат.

Белоснежка тяжело вздохнула.

— Вижу, читаешь Тихонино сочинение. Когда закончишь, обязательно посмотри сегодняшние новости. Имею в виду заседание Сената. Информация, обязательная к ознакомлению для всех экзогенов.

— Обязательно. — пообещала Белоснежка.

Старик кивнул, экран компьютера окрасился синим. Белоснежка подцепила закладку, открывая страницу в рукописи, на которой остановилась вчера.