Тремарнок

Даррен с Келли поднялись и отправились накрывать стоявший в дальнем углу комнаты стол, Айрис с Джимом снова скрылись на кухне, и Лиз заболталась с Кристи. Работы у девушки не было.

– Я пока не могу работать, – сказала Кристи, – от отца Спенсера никакой помощи нет, так что когда мама в магазине, кроме меня за малышом присматривать некому.

Сперва Кристи отвечала вяло и неохотно, но Лиз похвалила маникюр девушки – необычный сиреневый лак и крошечные цветочки, вручную нарисованные на каждом ногте.

– О, у меня чудесный мастер! – расцвела Кристи. – Она кореянка и раньше работала в Нью-Йорке. Она все что угодно может! Даже шилак умеет накладывать и аккуратно снимает старый лак фольгой – выходит отлично. На прошлой неделе она мне даже золотое напыление сделала.

– А твоя мама к ней тоже ходит? – спросила Лиз, вспомнив лиловые тени и золотые браслеты Айрис. – Мне кажется, она была бы в восторге.

Кристи покачала головой:

– Не-а. Она говорит, что слишком дорого. Для меня тоже, – Кристи пожала плечами, – но я все равно к ней хожу.

Лиз уже по-настоящему проголодалась. Она не сомневалась, что и Рози тоже – завтракали они очень давно.

Видимо, мать Айрис ощущала то же самое. Она вышла из своей комнаты и, заглянув в гостиную, спросила, не готов ли обед.

– Еще нет, Ба, – сказала Кристи, – но уже скоро.

Дорис – так ее звали – прошла в гостиную и уселась рядом с внучкой.

– Хочешь виски, Ба? – предложил Даррен, и Дорис кивнула:

– Спасибо, мой хороший. – Она посмотрела на Лиз, которую ей еще не представили: – А ты, наверное, подружка Айрис. Она про тебя рассказывала. – Дорис переставила ноги и поморщилась. – Артрит, – объяснила она, потирая узловатые руки о светло-коричневые брюки, – колени у меня совсем никудышные стали. Врачи говорят, надо две операции сделать, но ждать их еще лет сто. – Она покачала головой: – Уж не знаю, куда катится наша медицина.

– Да ладно тебе, Ба, не так все плохо. – В утешение Даррен щедро плеснул ей в бокал виски: – Вот, держи. Сделают тебе новые колени – и сама себя не узнаешь.

Рози принялась строить пирамидку, Спенсер толкал пирамидку, кольца катились в стороны, и дети смеялись.

Глядя на них, Дорис заулыбалась, словно помолодев сразу на несколько лет.

– Ты только посмотри на них. Ангелочки. – Она на секунду отвернулась. – Мне повезло, это я понимаю. Айрис так обо мне заботится. И Даррен с Кристи. – Она нежно взглянула на внуков и поспешно добавила: – Да и Джим тоже. А твоя мама близко живет?

Лиз сказала, что ее мама умерла, и перевела разговор на другую тему, заговорив о Кройдоне, где выросла Дорис. Сейчас Лиз совершенно не хотелось обсуждать ни отца, ни Тоню, иначе пришлось бы вдаваться в слишком подробные объяснения.

Когда обед был готов, все переместились за накрытый белой скатертью стол, в центре которого стояла вазочка с розовыми гвоздиками. Возле каждого стакана лежало маленькое пасхальное яичко, завернутое в красную фольгу.

Этого Спенсер вынести не смог. Сидя на высоком детском стульчике, он потянулся к ближайшему яйцу, но оно оказалось чересчур далеко. Не дождавшись помощи, малыш наподдал ногой стол и заревел.

– Чш-ш, – попыталась успокоить его Айрис. Она поставила на стол овальное блюдо с горячей бараньей ногой, украшенной веточками розмарина и запеченными дольками чеснока. – Дай ему яйцо, Крис, а то мы проклянем все на свете.

Рози, усевшаяся между Спенсером и мамой, с радостью взялась разворачивать для малыша лакомство, а потом восторженно наблюдала, как он размазывает шоколад по носу и губам.

– Он больше размазал, чем съел, – рассмеялась Айрис. Она села рядом с Джимом, который расположился во главе стола и натачивал нож.

– Ну вот, он теперь обедать не будет. – Кристи попыталась вытереть лицо сына бумажной салфеткой, но Спенсер оттолкнул ее руку.

– Да оставь ты его в покое! – воскликнула Дорис, сидевшая на почетном месте на противоположном конце стола. – Ему и так хорошо. – Она взглянула на правнука: – Если тебе даже на Пасху нельзя шоколадку, то когда же тогда можно-то?

На столе появились блюда с чудесной хрустящей жареной картошкой, брокколи, пастернаком, горохом, морковкой и соусник со знаменитым мясным соусом Джима.

– Ну, налегайте, – скомандовала Айрис и отхлебнула красного вина, которое налил ей Даррен, – а то остынет.

Она поднялась и положила на тарелку Дорис овощи и несколько кусков баранины, приготовленной по всем правилам, – темно-коричневой снаружи и розовой внутри.

– Вот, давай-ка нарежу… – И, разрезав баранину на кусочки помельче, Айрис щедро полила ее мясным соусом. Дорис благодарно закивала.

Лиз, заметив, что Рози неуверенно поглядывает на мясо, положила кусочек на тарелку дочери и, пока та не успела возразить, стала нарезать его. Обычно Рози отказывалась от помощи, но с мясом могли возникнуть сложности, и Лиз знала, что если Рози что-нибудь уронит, то будет ужасно переживать.

– Повезло нам, да? – Дорис подмигнула Рози, показав на тарелку. – А вот ты-то, Джим, небось тоже хочешь, чтобы за тобой так поухаживали?