Трения

В отделе спиртного он распрямился и взгляд его просветлел. Я взял несколько ящиков пива. Он тем временем рассматривал бутылки с виски, взвешивалих в руке. Потом вопросительно взглянул на меня. Я сказал, чтобы он не стеснялся и брал сколько хочет, плачу я. Я даже почувствовал себя примерным сыном. Стояло жаркое утро, немного пахло тиной и сильно – хвоей. Я дал ему возможность спокойно выпить, а сам стал укладывать продукты на заднее сиденье, раскаленное от солнца. Именно это я называл «быть примерным сыном».

Отказавшись проглотить хоть что-нибудь из еды, он завалился спать до вечера.

Часок я почитал: рукопись одной дамы, которую Коринна и Сандра непременно хотели издать. В принципе, я тоже был не против, хотя не видел особого смысла в том, чтобы из романа делать головоломку, но Коринна и Сандра лучше меня разбирались в литературе. Потом я пошел купаться.

Венсан все спал, и я поехал на другой берег озера навестить Кароль и Ришара. До них было километра три по сельской дороге, которая вилась между высоченными соснами в косых лучах солнца, клубящихся легкой пылью.

– А я как раз поселился на той стороне, – показал я, подняв Лили на плечи. – Вон там, точнехонько напротив. И если мы вооружимся биноклями, то сможем помахать друг другу рукой.

Я с грехом пополам объяснил, что я там делаю. Сказал, что Венсану нужно оклематься. Что нам с ним надо поговорить.

– А надолго вы? – спросила Кароль.

– Понятия не имею. Он не в лучшей форме, это все, что я могу тебе сказать.

– Ну ладно, – заметил Ришар. – Где нас найти, ты знаешь. Надумаешь развеяться – заезжай.

Прежде чем уехать, я покатал Лили на лодке. Я хорошо помнил, как трудно было разговаривать нам с отцом, каких неимоверных усилий это стоило, и постарался объяснить Лили ситуацию, чтобы она не думала, будто я ее бросил. Я говорил, что она классно выглядит, что она ужасно хорошенькая, хоть и строит мне рожицы, хоть ей и скучно слушать отца, несущего какие-то сентиментальные глупости.

Она попросила у меня денег на диски и видеоигры. В обмен на несколько банкнот я получил то, что мне причиталось, то есть бурное выражение любви: она бросилась мне на шею со словами «дорогой папочка», рискуя перевернуть лодку. Впрочем, я все равно остался доволен. Годы шли, и я все на меньшее мог претендовать, хотя сознавать это было несладко.

Воспользовавшись тем, что Ришар поглощен своим любимым занятием – он поливал медом свиные отбивные и любовно раскладывал их на барбекю, – Кароль пошла проводить меня до машины.

– Как ты считаешь, я сильно постарела? – спросила она.

Пять лет назад у нас начинался роман. Он так ничем и не закончился, но сейчас я чувствовал, что Кароль снова питает ко мне какие-то странные чувства. Я заметил это, когда Ришар стал лысеть и, бросив курить, набрал десять кило.

– Кто тебе сказал, что ты постарела? – сказал я.

– Не знаю. Просто спросила.

– Ты хочешь знать, как ты выглядишь?

– Ну конечно, а что еще? О чем еще я могу спрашивать, по-твоему?

Последнее время, разговаривая со мной, она быстро теряла терпение. Не то чтобы это было очень заметно, но, когда она со мной говорила, лицо ее напрягалось, она или начинала что-нибудь теребить, или смотрела на свои ноги, точно обращалась не ко мне, а к ним.

Найти себе любовника на улице у нее не хватало духу, выходить из положения самой – тоже, так что выбор ее пал на меня. Я был самым легким решением проблемы. Идеальный экземпляр, который играл в дротики с мужем, не был женат и с которым когда-то уже что-то намечалось. Мечта, а не любовник.

Я ничего особенного к ней не питал. Не просыпался по ночам, думая о ней. А она как раз хотела, чтобы просыпался. Только для чего?

Я сел за руль, заверив ее, что выглядит она отлично и что через пару часов должен быть превосходный закат, если только над озером не поднимется туман.

Я видел в зеркало, как она уплывает вдаль, стоя посреди дороги, уперев руки в бедра, а потом к ней подошел Ришар, обхватил ее сзади и прижался к ней толстым животом.

Вернувшись, я стал готовить ужин. Венсан предложил мне помочь, но сам так и не встал с кресла и продолжал ловить католический канал – или какую-нибудь передачу про животных, как я ему посоветовал. Он докончил начатую утром бутылку виски и теперь собирался открыть вторую.

– Не оглядывайся на меня. Смелей, – сказал я. – Я-то знаю, каково это.

Я постарался заставить его хоть что-нибудь съесть. Потом убрал со стола, поблагодарил судьбу за то, что посудомоечная машина работает, и потащил его на веранду. Темнело.

– Надо бы, что ли, устроить рыбалку, – сказал я. – Подумаем, как это организовать.

Нельзя сказать, чтобы он сильно обрадовался, только покивал.

– Покуда ты еще на ногах стоишь, – продолжал я. – Пока у тебя еще силы есть. Но, судя по твоему виду, их не много.

Вскоре он сполз со стула и шмякнулся на пол.

Я не стал его поднимать.

На следующее утро я предупредил его, что каждый сам стирает свое белье.