Трепет и гнев

Он обхватывает сильную спину своего партнера под халатом, крепко прижимая его к себе, когда кульминация стихает. Харука тяжело дышит в мольбе, чувствуя, как напрягается в его объятиях рельефное тело Нино – жар его разрядки выливается наружу, как что-то родное внутри него.

Харука снова крутит бедрами, наслаждаясь его тяжестью и влажностью их тел. Нино опускает голову на шею Харуки и кусает. Он питается, и веки Харуки тяжелеют – его тело расслабляется.

К тому времени, когда Нино заканчивает, Харука едва держит глаза открытыми. Как всегда, его муж улыбается, искренне и красиво.

– Я также заметил… что, если я хорошо занимаюсь с тобой любовью, ты сразу после этого засыпаешь.

Харука хмурится, но как-то слабо. Без истинной убежденности. Ему было слишком тепло и слишком удобно лежать полуголым на траве. Образ его партнера, нависшего над ним на фоне звездного неба, слишком прекрасен.

– Это… – Харука зевает, и это ощущение покалывает его грудь. – Неловко.

Нино смеется, звук похож на нежное эхо.

– Это не так, – отрицает он. – Мне нравится, что ты доверяешь мне настолько, что можешь быть уязвимым и отпустить меня вот так. Мне отнести его светлость в спальню? Подходит ли этот контекст для того, чтобы я взял тебя на руки?

– Нет. – Харука глубоко дышит, не в силах держать веки открытыми. – Я… я пойду пешком…

Но потом ничего. Только темнота, глубокое удовлетворение и спокойствие.

Когда Харука снова открывает глаза, утренний свет и прохладный ветерок вливаются через открытые двери террасы. Он уютно лежит в своей постели, любовь всей его жизни прижимается к груди Харуки и спит в его объятиях.

Эпилог

– Все было очень… ярким. Было так много цветов.

Май наклоняет голову, в ее темных глазах недоумение, как будто она не уверена, что правильно выражает свои мысли. Ее таунитово-коричневая кожа чистая и насыщенная – намного здоровее, чем в первый раз, когда они увидели ее в особняке Лайоса два месяца назад.

– И запахи были обильными. Здесь лучше. Все странные, но… не слишком навязчивые.

Нино кивает в знак понимания. Даже не имея опыта изолированного пребывания в пустынной глуши, он мог легко согласиться с тем, что запахи в Нью-Йорке, вероятно, подавляющие.

– Находиться рядом с таким количеством людей странно, – заявляет Май. – Их запах тоже неприятен.

На это Кахла качает головой в знак согласия со своей подругой. Их дочь, Алейна, тихо сидит у нее на коленях, ее маленькие ручки плавно поглаживают и крутят куклу кокеши, которую Харука и Нино подарили ей по прибытии в поместье Курашики. Ее светло-карие глаза то и дело перемещаются от замысловатой деревянной игрушки к сидящим напротив Харуке и Нино.

– Для чистокровных люди не являются подходящим источником питания, – говорит Харука, – отсюда и их неприятный запах. Но вы привыкнете к их присутствию. В конце концов, их сущность скоро исчезнет в вашем сознании, как фоновый шум.

Май снова наклоняет голову, ее очень прямые, длинные темные волосы сдвигаются в сторону, как шелковое одеяло.

– Фоновый шум… Что это за выражение… – Она останавливается, поворачивает голову и молча встречает напряженный взгляд своей супруги. Нино щурит глаза, но затем Май кивает в знак понимания. – Да-да, фоновый шум. Я с нетерпением жду этой ситуации. Сейчас мне некомфортно их ощущать. Эти люди…

Учитывая неспособность Кахлы к вербальной речи, они с Май общаются телепатически. Это та же способность, что и у Нино и Харуки, но Нино никогда не видел, чтобы кто-то еще делал это, кроме него самого и его мужа. Видя это с другой стороны, он мысленно соглашается с Асао. Это очень странно.

– Помогает ли присутствие всех этих новых вампиров смягчить ваш дискомфорт от общения с людьми? – спрашивает Нино.

– Младшие вампиры… – Май снова останавливается, моргая. Рядом с ней Кахла качает своей кудрявой головой, и Май кивает. – Нет. Мои извинения. Ранговые вампиры?

– Да, – подтверждает Нино. – Мы называем их ранговыми вампирами.

– Конечно. Их запах сбивает с толку. У них кровь нашего происхождения, но… с примесью воды? Грязи? – Май приподнимает тонкую бровь. Кахла качает головой в знак неодобрения.

– Со временем ты привыкнешь к этому, – обнадеживает Нино. – Мы будем здесь, чтобы поддержать тебя. Вам нравятся условия, которые мы для вас создали?

Кахла согласно кивает, ее улыбка сияет, и она поднимает руки и делает несколько жестов вокруг лежащей на коленях дочери. Нино смотрит на своего мужа рядом с ним. Харука отвечает на ее жесты серией быстрых движений, его руки двигаются плавно, а когда он заканчивает, улыбка Кахлы становится еще более широкой.

– Они очень довольны, – переводит Харука для Нино. – Особенно ванной и температурой воды.