Трещины и гвозди

У него есть пара секунд, чтобы понять, как он реагирует на нее, видя ее впервые с конца учебного года так близко, в нескольких метрах. Видеть ее вживую, а не на паршивом ролике, который набрал больше четырех тысяч просмотров и о котором все быстро забывают. Все, кроме Мартина.

Она меняется. Сложно сказать, в лучшую сторону или худшую. Сложно сказать, есть ли вообще у Адрии Роудс лучшие или худшие стороны. Она существует вне стандартных понятий и единиц измерения, вне канонов и привычных ожиданий. Впрочем, чего точно можно ожидать от нее, – злости. И Мартин у бильярдного стола координируется, фокусируется, точно готовясь к удару.

Но Адрия Роудс глядит на него небрежно, даже не задерживая взгляда.

Только потом, после этого уничижительного взгляда, который заставляет Мартина почувствовать себя пустым местом, ее замечают другие.

Первым – Томас, он широко улыбается, предвкушая что-то интересное, и пихает Чарли в бок.

– Глянь, кто заглянул в гости.

Мартин презирает их за это, за то, что они не могут просто пройти мимо, оставить в покое, за то, что они носятся за ней, как дворовые шавки за каждой проезжающей машиной. Впрочем, он ведь не лучше их. Это он обратил на Роудс внимание, преследовал ее, когда понял, что за этим оскалом кроется столько дерзости, что эта дерзость оказалась способна встряхнуть его.

Появление Адрии оживляет всех присутствующих.

Громче всех, как всегда, лает Чарли:

– А я-то думал, ты не выдержала славы и сбежала из города!

Мартин склоняется над столом, чтобы сделать удар.

– Чтобы оставить вас здесь лаять в пустоту? Ну уж нет, – ответ Адрии не заставляет себя долго ждать.

И она улыбается. Улыбается так, что у Мартина содрогается все внутри. Он позволяет себе пялиться на нее, пока все вокруг давятся от шакальего восторга, ведь вечер перестает быть томным.

– Так, может, рискнешь с нами сыграть? Или слабо? – брызжет ядом Чарли.

Адрия бросает взгляд в сторону служебного помещения, видимо, передумав идти, куда шла, и разворачивается к парням, стремительно приближаясь.

– Если вы обращаетесь с кием так же погано, как со своими членами, то нет, не слабо.

Их угол взрывается гоготом:

– Нокаут!

– Какой панчлайн![13]

– Да, Роудс в ударе!

Мартин скрипит зубами, склоняясь над столом мрачной тенью.

– Господа, утраиваем ставки! – тут же суетится Томас, и все живо соглашаются.

Мартин знает, кому предстоит играть с ней, – здесь нет никаких вариантов, никакого жребия или воли случая. Эти роли так понятны и так органичны, что все, что им остается, – примерить знакомую шкуру и вспомнить слова. Проблема в том, что за лето Адрия набирается новых реплик и новых приемов, искрится на этой сцене и с каким-то паршивым предвкушением ждет финала, а все, что может предложить Мартин, – лишь старый сценарий, в котором они оба проиграли.

Но он придерживается этого сценария, потому что у него нет ни выбора, ни свободы действия. Потому что за билеты уплачено, и зрители уже ждут шоу.

– Не боишься продуть? – бросает он вскользь, приближаясь к Роудс с усмешкой человека, который хорошо знает, как играть свою роль.

– Можешь отказаться, если боишься за свое ранимое мужское достоинство, – она склоняется над столом, выставляя шары обратно в треугольник. Мартин слышит отголоски их первоначальной истории: сцены на стадионе, забег до упертости Адрии, которой нет ни конца ни края. Но не может понять, что конкретно изменилось. Почему она ведет себя так и чего добивается?

– Миледи, – Чарли услужливо подает из луз шары, крайне наслаждаясь происходящим.

– Уступаю даме, – кивает Мартин на готовую пирамиду, предлагая Адрии разбить шары. Как однажды он разбил ее сердце.

Или такого не было и ему все это привиделось?

Роудс едва ли смотрит в его сторону, и это раздражает Мартина больше, чем любой показной упрек.

Четким сильным ударом она разбивает пирамиду, и игра начинается, хотя они оба знают, что она начинается задолго до этого момента.

Четверо его приятелей и еще добрая половина бара пялятся на ее зад, на тонкий силуэт, низко склонившийся над бильярдным столом, и Мартин ощущает дурное предчувствие, когда его мысли быстро резонируют с его жалкой сворой. Как единый прогнивший изнутри организм, они думают об одном и том же:

– Знакомый прогиб, а? – ядовито ухмыляется Чарли, оборачиваясь к Мартину, и после недолгой тишины, которая служит ему ответом, переключает внимание на Адрию: – На каком разделе порносайтов искать тебя после?

Она медленно выпрямляется, хмыкает и буквально сжирает Чарли взглядом.

– Если хочешь передернуть, можешь сбегать в уборную, необязательно кричать об этом на весь бар, – как ни в чем не бывало, Роудс бьет по шарам, и заявленный шар влетает в лузу.

Парни гогочут. Еще несколько секунд Мартин смотрит туда, где только что пронесся шар, думая, кому были адресованы слова Роудс на самом деле. Необязательно кричать об этом на весь бар, также как необязательно выставлять видео на обозрение всего интернета?