Треснувшая корона

— Всем известна ваша честность и неподкупность. Это всего лишь небольшой дар от признательного гражданина Титоса. Вы — единственный оплот справедливости, я возлагаю на вас все свои надежды.

— Вам повезло, как раз сегодня я собирался отослать стопку документов на подпись королю, так что могу заодно отправить и ваше дело.

— Это большее, на что я смел надеяться. И какое же наказание понесет д’Бьяка?

— Что же, если верно все, о чем вы рассказали, после визирования королем я немедленно отдам приказ об отправке городской стражи к усадьбе д’Бьяка. Вашу жену вернут, а его арестуют до окончания судебного разбирательства.

— У д’Бьяка там настоящая крепость и своя личная армия. Будет сложно добраться до него.

— От правосудия никому не скрыться! Если он виновен, то понесет заслуженную кару. Так как вы пострадавшая сторона, то можете потребовать с герцога компенсацию. Скажем, двести золотых монет будет достаточно?

— Моя жена не портовая шлюха! Деньги всего лишь пыль для таких, как д’Бьяка, я бы хотел потребовать смертной казни или телесного наказания.

— Но… но он же герцог.

— Я требую сатисфакции! Пять дней он избивает и насилует мою жену, и отделается всего лишь золотом?! Вам не кажется, что этого будет недостаточно? Я изучил кодекс законов Титоса и знаю, что похищение замужней женщины против ее воли карается смертной казнью.

— Если бы речь шла о ком — то другом, но… д’Бьяка. Не думаю, что вам удастся добиться для него смертной казни.

— Ну, тогда пусть его публично выпорют. Хотя бы на это я могу рассчитывать?

— Добиться такого наказания будет куда реальнее. Я сделаю все, что от меня зависит, но не могу ничего обещать.

— Может, после этого герцог поймет, что нельзя бесчестить чужих жен, даже если их муж всего лишь простой гражданин Титоса! — стороннему наблюдателю могло показаться, что глаза Кносса наполнились слезами. Сама мысль, что герцога подвергнут порке на площади, приводила его в дикий восторг.

***

Кносс заранее подъехал к усадьбе д’Бьяка, он понимал, что проделать весь этот маршрут пешком вместе со стражниками для него будет не просто. Ждать пришлось долго, но оно того стоило: Юст верхом на лошади в сопровождении еще десяти всадников возглавлял процессию из примерно трех десятков солдат, что следовали за ними пешком. Кносс решил перестраховаться и захватил с собой еще тридцать человек из числа личной охраны и людей Мумия.

«Сам Хор покровительствует осторожным и расчетливым».

— Подобное зрелище, словно бальзам на мою израненную душу! — Кносс обратился к только что прибывшему судье.

— Я лишь выполняю свою работу, — с нотками пафоса в голосе ответил тот.

— Уже и не думал, что день, когда негодяй поплатится за свои злодеяния, когда-то наступит! И вот сегодня правосудие свершится!

— Кто все эти люди рядом с вами?

— Я прихватил их на случай, если преступник откажется выполнять ваше предписание. Кто знает, на что способен этот мерзавец!

Когда Юст подъехал к кованым воротам усадьбы, он выкрикнул:

— Именем закона, откройте!

Обескураженные охранники с той стороны ворот не понимали, что происходит.

— Кто вы такие, и что вам нужно? — спросил начальник охраны герцога.

— Ваш господин обвиняется в похищении жены Кносса! Немедленно откройте!

— Сейчас я позову хозяина.

Прошло несколько минут, прежде чем д’Бьяка прибыл к воротам усадьбы. Сопровождающие Юста люди, на всякий случай, привязали лошадей к ограде, чтобы, если на то возникнет необходимость, выломать ее.

— В чем меня обвиняют?

— Вы обвиняетесь в похищении и изнасиловании жены Кносса! — повторил Юст.

— Эти обвинение — полная чушь! — воскликнул д’Бьяка.

— Вы отрицаете, что Малена находится сейчас в вашей усадьбе?

— Нет, но…

— Я попрошу вас немедленно открыть ворота, иначе нам придется их выломать!

— Хорошо, откройте ворота, — после некоторых колебаний, ответил д’Бьяка.

Ворота со скрипом открылись и в них хлынули сопровождающие Юста стражники. Люди Кносса пока занимали выжидающую позицию, словно лиса, затаившаяся в траве, и не предпринимали никаких попыток войти. Д’Бьяку и его охранников окружили вооруженные пиками полицейские.

— Вы арестованы по обвинению в похищении и изнасиловании жены Кносса!

— Но это нелепо, я ничего подобного не делал! Она сама прибежала ко мне и попросила о помощи!

— Все негодяи находят сотни причин, чтобы оправдать свои злодеяния! — с довольной улыбкой на лице сказал вбежавший следом Кносс, — Я надеюсь, что моя любимая жена еще жива?

Несмотря на тупую боль в паху, чувство скорой мести заставляло Кносса радоваться подобно гончей, учуявшей след добычи.

Д’Бьяка не нашел слов, чтобы ответить на подобный выпад, видимо в его голове никак не укладывалось произошедшее.

— Умоляю, только не говорите, что вы ее убили, — взревел Кносс, — я этого не переживу!

— Где Малена? — строго спросил Юст.

— Она… она внутри, — ответил д’Бьяка. — Но у вас нет полномочий врываться сюда.

— Вот! — достав приказ и подняв его вверх, выкрикнул Юст. — Это приказ о вашем аресте, на нем печать Тебольда!

— Но… Это какая — то ошибка, — все еще не веря в происходящее, промямлил д’Бьяка.