Третье пришествие

Метрах в двадцати ниже перегородки лестница прерывалась площадкой с единственным дверным проемом в виде арки. За проходом, ведущим внутрь шахты, луч высветил решетчатый пол, образованный толстыми, по виду металлическими прутьями. Они соединялись друг с другом без следов сварки, без болтов или чего-то подобного. Они вообще не были наложены друг на друга. Вся решетка казалась единым, одномоментно отлитым изделием.

– Не провалимся? – опасливо спросил Го. – Черт знает сколько миллионов лет прошло…

Григорий просунул ногу в дверь и изо всей силы стукнул каблуком по прутьям. И даже через толстую подошву уловил ровную, здоровую вибрацию металла.

– Не, нормально.

На всякий случай, все же придерживаясь за высокие перила, он осторожно ступил вперед. Го тут же обхватил его за плечи.

– Эге! – сказал Григорий. – Ну, наконец-то. Вот ты где, голубушка!

– Кто? – спросил Г о.

– Что. Заходи, сам увидишь. И не боись, тут все на совесть строили.

Го прошел арку и поднял фонарь. Впереди тускло отразился бок огромного цилиндра.

– Слушай, – сказал Григорий. – Ты уже давно по Марсу бродишь. Пора в твою честь еще что-нибудь назвать. Кроме гиппобатрахия. Пусть это будет стартовая шахта имени товарища Го. Не возражаешь?

Товарищ Го не возражал. Он напряженно всматривался. Решетка не доходила до бока марсианской ракеты метров двух-трех. Дальше был прокинут мостик с очень высокими ограждениями. Он упирался в овальный люк.

– Прямо приглашают.

– Ну, и что?

– Спрашиваешь…

Внутри кабина марсианского корабля представляла собой образец предельной простоты. Правда, доступным оказался только пассажирский отсек. Его пол концентрически понижался к центру. В него были вдавлены ряды ложементов, от которых остались одни основания, поскольку вся обивка давным-давно превратилась в труху, дававшую обильную пыль при самом легком прикосновении. Кроме мест для пассажиров в отсеке ничего не имелось, отсутствовали даже иллюминаторы. Корабль явно предназначался для весьма кратковременного полета.

– Орбитальный челнок.

– Значит, там, наверху, в храме, они совершали прощальную молитву, потом спускались сюда, загружались в ракету и улетали.

– Куда?

– На экскурсию. Типа «Познай Родину».

– В корабле без окон?

– Да, непонятно. И на другую планету с такими запасами не улетишь. Точнее, вовсе без запасов.

– А на спутники? На Фобос, к примеру. Или на Деймос?

– Это – пожалуйста. Но зачем отправлять туда уйму народа?

– Вахтовая смена рабочих. Быть может, они там что-то строили, на спутниках. Или улетали куда-то подальше.

– Куда?

– К другим звездам, например. Давай-ка познакомимся с управлением этого шаттла.

Из центра конического пола к потолочному люку поднималась забранная в кольцеобразные прутья лесенка. Судя по всему, вела она в пилотскую кабину. Но люк оказался то ли запертым, то ли намертво приржавевшим к ободу. Штурвального типа рукоятка ни на какие усилия не поддавалась.

Го достал из сумки компактный резак. Григорий положил ему на плечо руку.

– Отставить. Времени мало. Марсианский корабль – штука занятная, но, в общем-то, понятная. Давай поищем чего-то такого, чему нет аналогов в земной технике. Как приказано.

– Слушаюсь, подполковник, – с сожалением сказал Го.

Пилотам трудно дается мысль о том, что на свете существует что-то интереснее летающих машин.

* * *

Они вышли из ракеты. Го направил фонарь вверх. Над головами различался лепестковый створ, закрывающий шахту. Мощные сегменты давным-давно прогнулись под тяжестью обвалившихся пород. Когда-то этот стартовый колодец явно имел выход на поверхность. Но неведомый катаклизм его замуровал. Как, видимо, и все прочие выходы. Вселенная устроена так, что искусственные сооружения ей чужеродны. И по этой причине не могут существовать бесконечно. Особенно если переживают своих создателей.

– Грустно, – сказал Го.

– Друг мой! Когда становится грустно, следует идти дальше.

– Мудро.

Они вернулись на лестницу. Спустившись метров на пятьдесят, оказались в ангаре, где над головой нависали дюзы марсианского корабля.

– Ракета, обычная ракета. Работала на каком-то химическом горючем, – утешающим тоном сказал Григорий. – Наш «Одиссей» покруче будет.

– Да понимаю, – отозвался Го. – А быстро мы привыкли к тому, что находимся на другой планете.

– Нельзя же все время ахать да изумляться. Эй! Поберегись. Тут бездна. Этакой бодрящей глубины.

– А! Газоотводный канал?

– Нет ничего нового под солнцем. Между прочим, мы достигли второго яруса.

Второй ярус существенно отличался от первого. Поперечное сечение тоннелей имело форму не разрезанного овала, а геометрически правильных полуокружностей. Своды более обширных пустот опирались на ряды потрескавшихся круглых колонн. Рельсовые пути располагались на потолке. В ряде мест на них висели грузовые и пассажирские вагоны. Поперечные перегородки попадались реже, в большинстве своем были открыты, то есть утоплены в пол. Если же оказывались поднятыми, то легко обходились через боковые коридоры. Здесь марсиане, по-видимому, не слишком боялись разгерметизации. До самого своего исчезновения.