Третье рождение Феникса

На ковре зловеще белело пятно, оставшееся после замывания крови. Крови ли? Ева присела на корточки, всматриваясь в границы пятна. Если бы кровь лилась из носа, она бы брызгала повсюду, капли были бы там и сям… на полу, в ванной, около умывальника и даже на мебели.

- Людмила согласилась поговорить с вами, - сказала Римма. - У нее температура, но это не страшно.

Ева от неожиданности вздрогнула, подняла голову.

- Кровь была только на ковре? - спросила она.

- Да…

- А капель на полу, на мебели, в ванной вы не видели? Если у человека идет кровь из носа, должен же он как-то ее остановить, умыться, наконец?

- Правда! - воскликнула Римма, усаживаясь на корточки рядом с Евой. - Мне это в голову не пришло. Нет, больше нигде крови не было.

- Ладно, пойду к вашей подруге.

Ева вошла в полутемноту, пропахшую лекарствами. На кровати лежала женщина, укутанная в теплый платок и одеяло.

- Здравствуйте, Людмила… - невольно перешла на шепот гостья. - Как вы себя чувствуете?

- Ужасно… у меня горло заложило, - просипела та. - И голова раскалывается.

- Простите, но я должна задать вам несколько вопросов.

Женщина молча кивнула.

- Что вы думаете о пятне крови на вашем ковре?

Больная зашевелилась.

- Ковер не мой… хозяйский. А кровь… не знаю, откуда она могла взяться. Мы пришли… с работы… все вещи разбросаны… и это пятно.

- В других местах кровавых брызг не было? Только на ковре?

Женщина кивнула.

- Только на ковре, - едва слышно произнесла она. - Римма подозревает, что ее бывший муж… Валерий мог устроить этот разгром.

- А вы как думаете?

Больная молчала. Ей не хотелось ни о чем думать. Хотелось снова забыться и спать, спать. Она закрыла глаза.

Ева немного постояла, ожидая ответа. Но женщина, кажется, уснула.

***

Евгений Шаповал был дома один. Белобрысый, с отросшей светлой щетиной на круглых щеках, с замотанным вокруг шеи теплым шарфом, он сидел за компьютером.

- Поболеть как следует - и то нельзя, - пожаловался парень. - Работы навалом. Половина сотрудников с гриппом слегли, а журнал должен выходить в срок. Мне еще повезло, температура невысокая, только кашель - вот, сижу, вкалываю.

Он закашлялся.

- Эпидемия, - вяло поддержал тему господин Смирнов.

Он знал, что люди обожают говорить о своих болезнях. Стоит проявить минимальный интерес, и жалобы польются как из рога изобилия.

- Какую статью хотел напечатать ваш друг? - спросил Евгений, не уловив в глазах гостя сочувствия.

- «Невыразимое имя».

- А почему передумал? - продолжал расспрашивать паренек, щелкая клавиатурой компьютера.

- Не знаю, - честно признался сыщик. - Друг трагически погиб, и мне бы хотелось оставить статью себе на память.

Паренек оторвался от экрана монитора и внимательно посмотрел на собеседника.

- Погиб? - переспросил он. - Это меняет дело. Ступина разрешила отдать вам материалы?

- В статье что, какие-то секретные данные? - удивился Всеслав. - Судя по названию, речь идет о… - Он запнулся.

Паренек разразился сухим, отрывистым кашлем.

- У меня отличная память, - прокашлявшись, заявил он. - Статья была странная… немного не укладывалась в рамки нашей тематики. Что-то про старинные обряды или… нет, точно не припомню. Столько всего проходит через мои руки! Я уже обработал текст, и вдруг он является и требует отдать материал. Передумал! Деньги за публикацию, правда, мы не возвращаем.

- Так вы отдали ему статью?

- Конечно. Те бумаги, которые он приносил. Всего было несколько листов, по-моему, распечатанных на принтере. Но он потребовал, чтобы я уничтожил компьютерный набор, и стоял, ждал, пока я не удалил файл.

- Авторы все так себя ведут? - уточнил Всеслав.

- Иногда они бывают весьма щепетильны, - улыбнулся Евгений.

- Значит, материалов у вас нет?

- Почему нет? У меня школьный друг - программист. Он для меня придумал одну хитрую программу: она незаметно перекладывает файл в отдельную папку, тогда как внешне все выглядит, будто бы я его удалил. Понимаете, я бываю чрезвычайно рассеян, особенно когда завал с работой, и могу… ну, вы понимаете!

Смирнов не понял.

- Я могу нечаянно удалить нужный файл, потом почистить корзину… - опустив глаза, признался паренек. - В общем, у меня уже были неприятности.

- А как же память? - пошутил сыщик.

- Она у меня устроена особым образом: когда необходимо вспомнить что-то конкретное - все прекрасно. А в остальное время память как бы отключается… сама по себе. Это просто катастрофа! О моей рассеянности в редакции ходят легенды. Думаю, меня до сих пор не уволили только благодаря моей безотказной работоспособности. Я способен трудиться сутками, без сна и отдыха.

- Ценное качество, - позавидовал Всеслав. - Выходит, я получу-таки статью?

- У вас есть шанс, - засмеялся паренек. - Но для этого придется ехать в редакцию. Все там.

- Я на машине, - обрадовался сыщик. - Одевайтесь.

Евгений натянул на себя теплый свитер, куртку, шапку, и они вышли в морозную синеву погожего зимнего дня. Ветер разогнал последние обрывки туч, и с полупрозрачных облаков слетали редкие, золотые от солнца снежинки.

- Красота! - восхитился Смирнов, щурясь от яркости снега, неба, солнечных лучей.