Третьи дворы

– И я ради смеха ему сказал: уродец? Да я уже приглашен в модельное агентство! А он поверил. Пришлось на самом деле, ради очистки совести, зайти. А там за меня ухватились… Я и сам не ожидал. Сделали фотографии, в приказном порядке заставили прийти на следующий день – учиться ходить по подиуму. Оказывается, один дизайнер сделал им заказ на тощих молодых блондинок. Никому неизвестных. Свежие, так сказать, лица. И блондинки должны были показывать вещи в стиле унисекс. Я подходил как нельзя кстати! И когда меня научили ходить на каблуках и без, стоять, поворачиваться и держать спину ровно, я в первый раз вышел на подиум. Это был Лос-Анджелес. Не слишком именитый дизайнер, не слишком именитые гости. Зато там была  парочка фотографов из прессы. Мне сделали красивый мейк-ап, красивую прическу – я был настоящей девочкой! Пока я показывал платья, все смотрели спокойно. Ну, подумаешь, девочка. Еще одна блондинка. Но мой последний костюм представлял собой брюки на широком поясе и расстегнутую рубашку. И я вышел с этой расстегнутой рубашкой… и вдруг оказалось, что я мальчик! Как сейчас помню засверкавшие с частотой в секунду вспышки фотоаппаратов и в зале такое общее «аааааах!» на выдохе. Тишина, которая показалась мертвой. А потом – овации! Я выходил на общее дефиле все в той же рубашке, и публика встречала меня овациями. Фотографии сразу попали в модные журналы. В агентства посыпались заказы. Я вдруг стал востребованным! Все полюбили этот момент эпатажа, когда я прохожу дефиле в женском, а на последний проход выхожу в мужском. Причем, таком мужском, чтобы сразу было видно: я не переодетая женщина. Меня рвали на части! Подключился Нью-Йорк, потом Европа… С того момента я окончательно  утонул в модельном мире… Ой, Ваня, ну что же ты меня не останавливаешь,  зачем тебе это? Я вовсе не хотел рассказывать тебе всю эту скучищу… она у меня – для газет.

– И вовсе это не скучища, – замотал головой Иван, – мне жутко интересно! Представляешь, сегодня, пока я писал тебе сообщения, я нашел канал FashionTV, и там один за другим шли показы. Не знаю, что это были за показы, я ооочень слабо во всем этом разбираюсь… но мне показалось, что все они – девушки, я имею в виду – одинаковые, такие, знаешь, бесцветные…

– Это хорошо для моделей, – пожал плечами Андре и потянулся к пульту, – ну-ка, покажи мне этот канал у вас?

Они расположились перед плоским телевизором на стене.

Андре уже не смущался и не обращал внимания ни на свои позы, ни на свой полураздетый вид, а Иван  старался вести себя нейтрально – не замечать голых длинных ног, не обращать внимания на «девушку своей мечты» в виде парня, который устроился, полулежа, рядом с ним на диване.

– Ой, это же показ Баленсиага! Летняя коллекция! Смотри, смотри!

Андре восторженно подпрыгнул, сел по-турецки и, не глядя, прикурил сигарету. Иван с трудом отвел взгляд от практически полностью открывшихся из-под халата длинных ног и сосредоточился на экране. По подиуму шествовали, на его взгляд, чудовища: совершенно плоские женщины с бледными, какими-то приплюснутыми лицами, облаченные в странные накидки на плечах и косыми углами спадающие короткие юбки.

Одна, другая, третья… они были неотличимы одна от другой, у них менялись, казалось, только цвета из одежд. У Ивана зарябило в глазах.

– Ммммм… я что-то… не понимаю… это красиво? – осторожно уточнил он, и Андре принялся тыкать пальцем в моделей, объясняя, что есть тренд сезона, что есть – реплика ретро… он путался в языках, переходил то на английский, то снова на русский, беспощадно мешал языки, но Иван его понимал.

И вдруг… на подиуме появилась фигура, которая резко контрастировала с предыдущими. Что в ней было не так – сказать было сложно. У нее было «не так» – все. Более высокий рост – уходящая модель, поравнявшаяся с ней, была ей по подбородок, хотя сначала казалась Ивану бесконечно длинной, как каланча. Идущая ей навстречу модель была гораздо выше, но как-то… гармоничнее, что ли. Более длинные и стройные ноги. Более удачное сложение. Гордая посадка головы на длинной шее.  Естественные движения, не напоминающие ходячих роботов. Даже юбка из углов не смотрелась на ней нелепо.

– Вот! Единственная модель, на которую можно смотреть! – вырвалось у Ивана в наступившей тишине.

– Хм… спасибо, – смущенно отозвался Андре, и тут Иван узнал фигуру на экране, которую наконец-то показали ближе: по подиуму шел Андре. Точнее, девушка-Андреа. Оказывается, она могла быть ЕЩЕ красивее, чем думал Иван. Профессиональный макияж делал лицо Андреа более холодным, но каким-то ярким и острым. Иван даже рот приоткрыл – он впервые в жизни видел ТАКИХ красивых людей. И – подумать только! – вот тот идеал красоты, который он видит на экране, полулежит с ним рядом, небрежно забросив ноги на подлокотник соседнего кресла! Ноги… Те самые ноги, которые сейчас на экране вызывают эстетический трепет и экстаз!