Третья часть Великого похода. Сброшенные хвосты. Отданные долги.

- Вне конкуренции... да, - словно не слыша ее вопроса, задумчиво произнес Элиссар, аккуратно возвращая антидот на стол к десятку похожих флаконов, но с жидкостями иного цвета внутри. Поднял на вновь намылившуюся вернуться к писанине знахарку горящие фанатичным энтузиазмом глаза: - Лечебное зелье, зелье регенерации, зелье выносливости, лекарства от здешних аналогов оспы, сифилиса, проказы, чумы, - произнося эти слова он поочередно касался одной из бутылочек на столе, над одной из них чуть задержал дрогнувшую руку, прежде чем с трепетом ее коснуться, - зелье абсолютного исцеления, способное помочь и от ран, и от болезней, и от ядов... и все это мы сможем взять с собой в реальный мир! Не только взять, но и самостоятельно изготовить и даже улучшать! Благодаря им мы придем на Землю, обладая невероятными возможностями, многократно превосходящими возможности медицины 21-ого века! -

Увлеченный и распалившийся Элиссар еще раз с любовью пробежался пальцами по флаконам и, не в силах оставаться на месте, тем более сидеть, заходил по их общему с помощницей рабочему кабинету. Миллириэль же наоборот откинулась на спинку удобного кресла и с интересом следила за взвинченным мужчиной. Ее друг и коллега удивительно быстро воспринял и овладел местным целительским делом, приспособился, как никто другой сумел встроить в него собственные знания-опыт и медицинскую науку реального мира, зачастую получая поразительные результаты на стыке знаний двух миров. Но иногда, вот прямо как сейчас, его искренний восторг прорывался наружу яркой вспышкой. И Аграфена (сейчас и здесь Миллириэль) отлично его понимала и ни в коем случае не осуждала за столь яркое проявление чувств... на нее тоже бывало накатывало что-то подобное, хотя и не так мощно как на него.

- Не спеши возводить местных кудесников на пьедестал — несмотря на все их чудеса, работают они в основном дедовскими методами, прям как я на Земле, когда блюла свое село, о массовой общедоступной медицине слыхом не слыхивали, как и о стерилизации и хоть какой-то самой примитивной санитарии. От жуткого дефицита лекарств местных спасает лишь огромное количество всяческих травников, алхимиков, магов, друидов, шаманов, жрецов и то, что многие болезни и раны лечат без всяких зелий заклинаниями, ну и народ тут в целом поздоровей чем у нас (на Земле). -

Сказанные спокойным и рассудительным тоном слова Миллириэль заставили Элиссара на секунду остановиться и нахмуриться, затем он широко улыбнулся и горячо ей возразил:

- Ты не права, вернее не совсем права. Насчет стерилизации и санитарии ты все верно сказала, но задумайся, почему это так? По легенде игры всю местную медицину создали долгоживущие расы вроде эльфов. Эльфы в общем-то и создали ее в ныне существующем виде, а им и им подобным ни санитария, ни стерилизация вообще не нужны — их удивительные организмы борются с любой инфекцией на таком высочайшем уровне, что любая несмертельная рана обязательно зарастет и никакого заражения при этом никогда не произойдет... если конечно целенаправленно не мазать рану дерьмом или иной какой гадостью. А если все же заражение случится, то в 9 случаях из 10 эльфийский организм с ним справится. Точно также плюс-минус все происходит у орков, хопешей, гонзо, огров, гномов, дроу, крылатых и других долгоживущих рас. И это не предел: я слышал, что если глубоко пронзить тролля длинным лезвием и не выдернуть оружие в течение пары секунд, то потом будет сложней — рана начнет зарастать прямо вокруг лезвия и зажмет его в теле. Сказкой про то что раненый и сбежавший тролль умер от ран, тут можно народ смешить — даже дети знают, что если тролля не разрубить на куски, не сжечь и не отрезать ему голову, то в ста случаях из ста он обязательно оправится от любых самых тяжелых ран. Короткоживущие расы вроде людей и дорейцев всегда обезьянничали, перенимая развитую науку эльфов, или так и не вышли за пределы местечковых примитивных знахарских практик. - Внезапно Элиссар вспомнил, с кем он говорит, и виновато посмотрел на Миллириэль: - Извини, не хотел тебя обидеть, - с искренним раскаянием в голосе произнес он, не зная куда девать смущенный взгляд.

- Да ничего, - не принимая близко к сердцу сказанные в запале слова, небрежно отмахнулась та и жестом предложила другу-начальнику продолжать.