Третья дорога

Долина ровно и спокойно дышала. Золотая Сфера вращалась. Верхнее Небо было светло-голубым, Нижнее – ультрамариновым. Иларий держал в руках осколок Зеркала Мира. За спиной Бога стоял Храм Совета Воплощений и своим новым обликом напоминал огромную пирамиду.

Часы на городской ратуше пробили полдень. Смерть позвонила в свой маленький колокольчик, словно еще на один час отняла жизнь у всех пражцев и гостей города. Двенадцать апостолов появились и исчезли в окошках над часами, символизируя замкнутый круг времени. Вращались звезды, вращалось солнце, а земля оставалась неподвижной. На своем месте стояла и Прага.

Ванда шла по старой мостовой. Когда-то по этим камням ступала нога великих королей и реформаторов, героев и мучеников, алхимиков и лжепророков. Все они когда-то шли в Градчаны и оставляли на дороге следы, но толпы туристов их давно уже затоптали и превратили Прагу в мертвый город – город-музей. И Ванда шла в Градчаны и не потому, что хотела полюбоваться костелом святого Вита или Королевским дворцом, а потому, что идти нужно было старыми узкими улочками, улочками ремесленников и художников. Прага – это порог, порог Чехии, порог земли, ее порог, а за порогом должна быть дверь.

Невысокие домики, маленькие окошки, низкие двери. Магазинчики, частные лавочки, кафе, пивные бары и… туристы, туристы… Ванда пересчитала наличность:

- Да… Сегодня на пиве придется сэкономить.

Колодзей решила проверить, не завалялась ли мелочь (несколько лишних монет ей бы не помешали), но карманы были пустыми. Просматривая последнее денежное пристанище, Ванда и не заметила, как увлеклась этим бессмысленным занятием. Вывернув карман наизнанку, Колодзей подняла голову: о, Боже, прямо перед ее носом была старая, увитая плющом дверь, с железными, ржавыми засовами. На пороге сидел большой рыжий кот. Ванда ступила на порог, дверь была не заперта и легко открылась.

От пола до потолка – полки, на них – книги, много книг, старых, в кожаных переплетах, на разных языках.

- Вас какая книга интересует? Какой автор? – спросил продавец. – Я хозяин. Мое имя Богуш, я торговец старыми книгами. Все они подлинники, издавались при жизни авторов. Что Вам предложить?

- Мне нужен Майринк, Густав Майринк.

- У Вас неплохой вкус. Вот, пожалуйста, «Голем». К сожалению, других его книг у меня нет. Но здесь тоже Прага, и этот старый еврей, возомнивший себя Богом. Кстати, Вы были на его могиле?

- Нет, но думаю побывать. Сколько с меня? – Ванда выложила на стол все свои деньги. – Это все, что у меня есть. Мало?

- Что Вы, что Вы! Двадцатый век не такая уже и древность. Вполне достаточно.

Колодзей забрала книгу и направилась к выходу.

- Будете в Праге, заходите еще, - услышала она голос за своей спиной.

Дверь за ней закрылась, старая, увитая плющом дверь, с железными, ржавыми засовами.

- Лжедверь, лжепорог, - откровение озарило разум, и художница зашагала прочь от двери, прочь от Градчан.

Весь оставшийся день она была в своем номере в гостинице, читала Майринка. Когда наступил вечер, Колодзей уже стояла на Карловом мосту. Каменные короли смотрели на нее со всех сторон своим молчаливым взглядом. Влтава спокойно и размеренно несла свои воды. Солнце садилось за горизонт. Одна из башен стобашенного города гордо возвышалась на фоне заката, как будто она и не башня вовсе, а Твердыня, Твердыня Бога.

- Прощай, Прага! Прощай, несуществующий порог! – тихо, но гордо произнесла Ванда.

Колодзей достала из сумочки «Голема» и бросила в реку. Влтава быстро поглотила книгу, затем подняла ее на поверхность и понесла вниз, по течению….

Белое солнце село за горизонт.

«Белый всадник» пролетел над Прагой, чтобы сюда не вернуться. Никогда…

Виру снился сон: песчаная буря отрезала Храм от Мира. Боги оказались в ловушке, Боги оказались во тьме. Творящий Свет вознес Илария и больше не освещал Центральный зал: верхнее окно засыпал песок.

- Точка разрушения! Братья, мы ищем точку разрушения! – кричал один из одиннадцати Богов, стараясь перекричать стук собственного сердца.

Боги исследовали каждый сантиметр Храма: нажимали, стучали, ударяли, но все было бесполезно – Храм стоял нерушимо. В жертву поиска были принесены стулья-троны – Боги разбивали их о стены, которые даже не содрогнулись при этом.

После двухчасовых бессмысленных попыток вырваться на свободу Боги осознали, что осталось два выхода: или сидеть и ждать помощи, или уходить через Нижнее Небо, прорыв проход под Храмом. Вот тут и произошел раскол: первая половина Богов была готова рискнуть своим положением, вторая – ожидать, хоть и целую вечность.