Третья дверь. Секретный код успеха Билла Гейтса, Уоррена Баффетта, Стива Возняка, Леди Гаги и других богатейших людей мира

– Когда тебе предстоит привести в этот мир новую жизнь, ты поневоле понимаешь, насколько тесно связаны жизнь и смерть. Ты осознаёшь: вот только что этого человека не было, а теперь он есть. И можно с такой же легкостью перестать существовать. И ведь безвредная продукция нужна не только новорожденным, она нужна всем. Мне нужна. Я не хочу умереть молодой. Я не хочу получить болезнь Альцгеймера. Я очень ее боюсь, она была у маминого папы. А у мамы был рак. У тети был рак. У бабушки был рак. У двоюродной бабушки был рак. У сына двоюродной сестры был рак. Так что… я просто не хочу умирать.

Я онемел. Но это было неважно, поскольку Альба просто говорила и говорила про смерть и рак, смерть и рак, смерть и рак… Пока мне не стало плохо физически.

– У моего папы недавно диагностировали рак поджелудочной железы, – ляпнул я.

Когда я впервые произнес эти слова, я не смог удержаться от слез. С течением времени я смог произносить их без надрыва, но против собственной воли. Я эмоционально оцепенел. Всегда люди реагировали одинаково. Одни обнимали меня со словами: «Ничего, все обойдется», а другие мягко и участливо говорили: «Какая жалость…» Поэтому я оказался совершенно не готовым к реакции Альбы. Она ударила кулаком по дивану и воскликнула:

– Ох, черт! Твою ж мать…

Ее слова подействовали на меня, как ушат ледяной воды. А самое странное было то, что они будто сняли с моих плеч невидимое бремя.

С этого момента происходящее уже нельзя было назвать интервью.

В течение следующего получаса мы говорили об онкологических заболеваниях у наших родных. Она рассказала, что ее маму увезли на «Скорой», а после трех дней непрерывной рвоты вырезали ей часть кишечника. Альба посадила родителей на специальные диеты, заставила их отказаться от опасных медикаментов и устроила их к диетологу, в результате чего они сбросили по 25 килограммов лишнего веса. Я рассказал, что организовал для папы консультацию диетолога, специализирующегося на онкологических больных, но он не стал выполнять его рекомендации и отказался от дальнейших визитов.

– Это полный бред, – сказал я.

– Мне пришлось сказать родителям так: «Вот что, граждане. Если хотите еще пожить, увидеть, как ваши внуки закончили школу и обзавелись семьями, вам надо взяться за ум. Так дальше не пойдет. Придется делать все, что полагается». И они послушались.

Ее слова почему-то заставили меня почувствовать себя не так одиноко.

Она вздохнула и продолжила:

– Болеть ужасно. И потом, когда я то и дело слышу про эти женские дела с эндометриозом, гистерэктомией, раком груди, раком матки и тому подобным, то думаю – что, и мне туда же? Я подумала: «Какого черта, в самом деле!» Понятно, что всему виной сочетание разных факторов, но в итоге я спросила себя: «А что в моей власти?» А в моей власти то, что в моем доме и вокруг него.

– Я впервые сделал покупку на вашем сайте, когда папе поставили диагноз, – сказал я. – Понимаю, что это не к месту сказано, но из-за рака у папы начался зловонный понос, а покупать ему обычный освежитель воздуха я не хотел, потому что не знаю, что там за химия. А ваша компания – одна из немногих, у кого есть нетоксичные освежители воздуха на эфирных маслах. И я сказал папе: «Это твой лучший друг. Пользуйся постоянно». И помогает.

Альба просияла, как будто получила неожиданный подарок.

– Мы с тобой понимаем, что все, что мы вводим в организм, все, что вдыхаем, и все, что нас окружает, влияет на здоровье. А наши родители привыкли к тому, что, раз куплено в магазине – значит, все нормально. Если они этим торгуют, все в порядке. А мы другие: «Нет, с этой хренью далеко не все в порядке». Идет это трудно, поскольку родители наши боятся пробовать что-то новенькое.

– На собственном опыте убеждаюсь, – сказал я.

– Моя бабушка недавно узнала, что у нее диабет, – продолжала Альба. – Я была уверена, что это у нее уже давно, но она не ходит по врачам. У нее инсульты случались и все такое, вполне возможно, что из-за диабета, но она не хотела этого признавать. Тут вчера вечером мы ужинаем, и дед начинает потчевать ее всякими пирожными-морожеными. А я такая: «Да ее же может прямо сейчас удар хватить, и она окажется в коме! Что вы творите, ребята?!» Они просто не хотят признавать правду.

– Лично я ужасно напуган. Не представляю, как ты пережила все эти случаи в твоей семье. Меня вот один просто убивает, – сказал я.

– Думаю, когда это твой папа, то все воспринимается по-другому.

– Мне кажется, что, с одной стороны, технологии совершенствуются и можно спасать больше жизней, а с другой – то, что нас убивает, становится еще страшнее. Все эти яды, загрязнение окружающей среды, – сказал я.

– Я думаю, этим мы и цепляем. Люди же начинают понимать, – сказала Альба.

– Самое интересное, что, как ты сама говоришь, ваша компания помогает в первую очередь детям, но она протягивает руку помощи и моему отцу. Вы буквально поддерживаете тех, кому нужны больше всего.

Она удивленно посмотрела на меня, и тут меня озарило.