Третья истина

Стены имения потряс очередной знаменитый курнаковский скандал, на шум которого явился Дмитрий и с нахальной улыбочкой пристроился в дверях зрителем. При этом он принял неестественную картинную позу, опершись локтем о косяк двери и скрестив ноги в начищенных сапогах. Лулу не могла на это смотреть.

Отсидевшись в своей комнате, она решила порыться в библиотеке и поискать Островского и вдруг… Звон рапир в гимнастическом зале. Лулу, как завороженная, двинулась на этот звук и с бьющимся сердцем открыла дверь. Виктор и Дмитрий ожесточенно фехтовали. Особенно старался старший брат, теснил, пыхтя. Дмитрию, который опять пытался принимать красивые позы, приходилось туго. Напротив двери, упершись в бока и поводя плечами, стояла Вера. Вот уж о чьем существовании Лулу до сих пор не вспоминала!

Она вздохнула, гася волнение, но не отошла от дверей, стараясь видеть только шпаги и представлять, что одна из них – в руке Виконта. Напрасно! Стоило чуть-чуть расширить поле зрения, и она видела либо длинные, смуглые пальцы Дмитрия, либо круглый, поросший рыжим волосом, кулак Виктора, с трудом помещающийся на эфесе. Ни то, ни другое не походило на гибкую крепкую кисть Виконта.

– Будет драться-то! Красненькие оба! Витеньке это не идет… – Вера, сверкнув белыми мелкими зубами, послала Виктору широкую улыбку.

Вот теперь-то «Витенька» действительно стал багровым, а Дмитрий, вдруг заметив Лулу, запаясничал и завертел головой:

– Ах-ах-ах! Сама мамзель разЛюлю пожаловала! Бонжу’г, батон букле![37]. Мы тут по вас соскучились, просто изрыдались! Только, ах, какая жалость, соплячкам сюда просто так нельзя!

Лулу сжала кулаки, хотя их драки давно были прекращены строгим запретом, и она не могла кидаться на братьев, прекрасно зная, что им за это достанется. Шаховской не только сам строго следил за этим, но и тетку настропалил.

Дмитрий на полусогнутых ногах подошел к сестре и, вынув из кармана снежно-белый платок, накинул его Лулу на лицо, защемив через него нос:

– Мы им сначала носы вытираем!

– Митенька, ты ступай, милок, на лестнице сестрице носик утри. Мы с Витей соберем здесь все, – с придыханием проговорила Вера. Лулу так резко оттолкнула Дмитрия, что тот чуть не свалился на пол, но разозлился почему-то больше на Веру:

– Не-е-т, я вам подходящую обстановочку устраивать не собираюсь! Шалишь!

– Сказано тебе, вон отсюда! – набычился Виктор.

– Побежал уже!

Виктор подошел к демонстративно усевшемуся на полу прямо перед Верой Дмитрию и схватил его за шиворот. Теперь они были между дверью и Лулу. Дмитрий вцепился зубами в руку Виктора, тот залепил ему ладонью в лицо, и завязалась драка. Вера протиснулась к двери и поспешно скрылась. Лулу хотела было последовать за ней, чтобы позвать кого-нибудь, но барахтающиеся на полу мальчишки отсекли выход. Они же изобьют друг друга до смерти! Лулу улучила минутку, когда сверху был более легкий Дмитрий, и схватила его за куртку, стараясь оттащить. Напрасно! Кого позвать? Не маман же! И Тоне не справиться. Лулу перескочила через них, наступив на спину Виктора, который теперь оказался верхним, и закричала, как можно громче:

– Тетя, пойдите сюда скорей!

На ее счастье, тетка что-то делала в розовой комнате и появилась почти сразу.

– Что голосишь, Александра? – хотя голос Лулу почти тонул в рычании братьев.

Лулу, сама разгоряченная, только показала подбородком на дерущихся. Тетка прибежала вовремя, вместе с Лулу они успели растащить драчунов, прежде чем те по-настоящему покалечили друг друга. Из носа Дмитрия, правда, текла струйка крови, а Виктор с ободранным чубом держал шпагу за клинок, видимо, намереваясь опустить эфес на братнину голову.

– С ума сошли, оглашенные? Поубивать друг друга хотите?

– Чего вы суетесь, тетя? – простонал Дмитрий, ощупывая лицо. Он был, однако, заметно доволен тем, что тетя «сунулась».

– «Суетесь!» Ты поговори так еще со мной! Гляди, раскровенили всего, идем, умою!

– Действительно, какое ваше дело? Нагнали баб… лезут в мужские дела, – тяжело дыша, пробасил ей вслед Виктор.

Тетка на полдороге оставила Дмитрия, которого выводила с запрокинутой головой, держа за подмышки, и круто повернулась к Виктору.

– Повтори, щенок! Вот я тебе сейчас покажу бабу! – тяжеленная десница Евдокии Васильевны с треском опустилась на массивную спину старшего племянника. – Понял, кто старший в доме? Болван!

Виктор сжал зубы, но проскрипел что-то нарочито нечленораздельное.

–Тетя, я, что буду теперь стоять, как ненормальный? Обещали что-то, кажется? И эту, лупоглазую, уберите, раззявилась тут, – Дмитрий ткнул в сторону Лулу, которая, несмотря ни на что, сочувствовала ему, а не Виктору. И поэтому она не обиделась, когда тетка сказала:

– Вправду, шла бы к себе, Александра! Разбитый весь, как не злиться? А ты еще дождешься у меня, ирод! – бросила она на прощение Виктору и увела Дмитрия. Лулу в мгновение ока очутилась у себя и до позднего вечера безвылазно просидела за книжкой.

Доминик только на следующее утро поинтересовалась:

– Что такой за шум билль вчера на вечер?

Тетка всплеснула руками: