Третья истина

— Вообще, — вмешалась Саша, — я уже взрослая. Давно не боюсь спать одна.

Тут она несколько покривила душой, но надо же поддержать Поля, и потом меньше всего ей хотелось делить комнату с этой коренастой жеманницей с беспокойными глазами и лицом меркантильного поросенка.

— И никаких таких забот мне не надо!

Поль несколько раз кашлянул, переждал минутку, и подчеркнуто ровным голосом сказал ей:

— Il vaut mieux, quand même, que tu profites de la compagnie féminine qui est plutôt rare pour toi maintenant, et pendant que nous soyons ici, demandes tout le nécessaire,[53]— и вновь одарил вниманием обладательницу вздернутого носа и скуластых щек:

— Извините, Раиса Лукьяновна, что изъясняюсь на языке вам невнятном, но девочке так легче понять меня. А попросить вас о какой-нибудь услуге она, думаю, сможет по-русски.

— Пожалюста, — с энтузиазмом согласилась Саша, пренебрегая тем фактом, что только что отказывалась делить комнату с хозяйкой на чистейшем русском, — я буду постаралься вспоминать en russe.

— Tu pousses le bouchon un peu trop loin[54], — осадил ее на неизвестном хозяйке языке Виконт.

— Услуге? Ну, естественно… — Раиса облизала губы и послала им обоим взгляд, в котором мешались недоумение, почтительность и что-то похожее на зависть. Затем она, видимо, решила ступить на более твердую для себя почву.

— Очень, очень трудно с продуктами, — доверительно сообщила она. — Девочка, да кто же она вам, в конце концов, вы так и не сказали — племянница, малолетняя кузина? Видите, хотя папаша в свое время и пожадничал на мое воспитание, я кое-какие слова ухитрилась ухватить. Так, я говорю, ваша знакомая проголодалась, наверное, да и вы сами поели бы, а мы, как это ни стыдно, и на стол метнуть ничего не можем…

— Не страшно, — Виконт оглянулся на борющуюся уже со сном, Сашу. — Главное выспаться, а утром отправлюсь на рекомендованную Лукьяном Ивановичем ярмарку и выступлю в роли того самого мужика. Надеюсь, не только ценители кружев бродят вокруг.

— А чего, например, любезнейший? — остренький нос хозяина нацелился на Виконта.

— Этого, хотя бы. — Виконт вытащил из кармана золотистый кружок и покрутил перед исполнившимся любопытства носом.

— О! Империалы рискуете с собой по дорогам таскать?

Виконт, улыбаясь, молчал.

— Не советую, не советую так неосмотрительно поступать… И много их у вас? Раиса, что думаешь?

— Зачем по рынку, с утра? Сделаем так. Я всегда вам помогала, в том числе и материально, и сейчас помогу. Я не люблю мелочиться, вы помните. Вы дайте монету мне, а я уж достану провизию, это дело женское. Для вас я по-прежнему готова на многое… Ах, Павел Андреевич…

— Такого самопожертвования я не ожидал даже от вас, — с тихим пафосом сказал Виконт, вручая золотой.

Глава 3 Племянник Александр

…Встать сейчас же, сию минуту, никаких секундочек! Холодно вылезать? Пусть! Ведь ждут! Саша села в мягкой перине — она всегда была категорична к себе. Не прикажешь, так и проваляешься до вечера! А еще надо пойти и разбудить Виконта — он наверняка проспит! Дрожа, она начала искать платье, удивляясь, что так гудят ноги и спина. Это при ее-то привычке ходить долго пешком! Ну, вот, что еще такое? Там, куда, как помнилось, она положила вчера свое платье, лежат черные штаны, теплая серая рубашка, куртка со стоячим воротником. А еще шапка, шарф, полушубок, сапожки, пустой заплечный мешок. Наверное, не заметила вчера, что здесь расположились вещи какого-нибудь хозяйского сына… или внука. Однако холодно стоять в рубашке, где же платье?

В дверь коротко и решительно постучали.

— Саша, проснулась, готова?

— Да-да, — постукивая зубами, отозвалась она. Не признаваться же Виконту, что проявила глупую рассеянность и просто-напросто потеряла не что-нибудь, а юбку! Продолжая лихорадочно заглядывать во все уголки, она спросила, придавая своему голосу беспечность:

— А сколько времени? Уже восемь?

— И восемь было. Часов пять назад.

— Неужели, два? — вот напасть, и тут нет! Что же делать? Украли? Или она разделась вчера в другой комнате? Посреди изумленных зрителей?

— Немногим меньше! Иди, поешь, обмен удался, едой мы обеспечены, даже дня на два. Что значит, добрая душа. На все пошла. Достану, и достала, причем, не выходя из дому. Да что это я под дверью стою битый час? — упомянутая дверь явно испытала легкий пинок концом сапога:

— А-а! С одеждой не разберешься?

— Я ее потеряла, кажется, только не смейтесь, Виконт, и не сердитесь! — воскликнула отчаявшаяся и перетряхнувшая все Саша.

— Господи, да не ищи ты прежнюю, ее больше не существует. Там на стуле. Моя выдумка!

— Как? Это — мне?

— А кому же еще стал бы я покупать все это ни свет, ни заря? Одевайся и покажись мне, племянник Александр! Должно подойти — глазомер меня пока не подводил.

Саша, не до конца еще понимая, для чего все это, стала с интересом натягивать на себя непривычный костюм. Не дожидаясь больше приглашений, Виконт распахнул дверь и критически осмотрел новоявленного мальчика.